— Колум, я полагаю, что Кит прав, когда он… Однако ни один из солдат особенно не интересовался ее мнением или согласием.— Она не будет носить цвета вашего клана два дня подряд!— Будет, — возразил Кит, сверкая глазами. — Она хочет ладить с нами, Колум. Вам стоило бы последовать ее примеру.— Так ты переменил мнение, не так ли? Час назад ты заявил о своем желании, чтобы она оставалась там, где находится.— Я не хотел ей вреда. Просто моя задача была бы легче, если бы она дала мне знать, куда она…— С каких это пор присмотр за женщиной, да еще и такой маленькой, стал столь трудной задачей? А вот я все думаю, с каких это пор ты решаешь, где ей должно находиться? Раз уж теперь она леди Мак-Бейн, я полагаю, это мое дело провожать ее туда, куда…— Никому из вас не надо никуда меня провожать! Солдаты снова не обратили на ее слова никакого внимания. Они с головой ушли в свой горячий спор. Ей же теперь хотелось одного — придушить обоих.Джоанна тут же напомнила себе, что она поклялась ладить с каждым человеком в обоих кланах, даже с упрямыми как мулы командирами. Солдаты по-прежнему кс замечали ее, и она медленно отступила. Они не увидели этого. Тогда она поспешила вниз, чтобы подойти к очагу, у которого отдыхал Дамфрис.— Нагорцы удивительно подмечают все мелочи, Дамфрис, — прошептала Джоанна. Опустившись на колени, она похлопала собаку по спине. — И отчего только взрослые мужчины беспокоятся о том, что надевают их женщины? Вижу, что тебе нечего ответить. Не рычи. Я собираюсь переменить повязку, хочу убедиться, что ты и вправду поправляешься. Я не сделаю тебе больно. Обещаю.Рана прекрасно заживала. Дамфрис все время колотил хвостом, покуда она поправляла бинты и похваливала его за терпение.Кит и Колум уже перенесли свой спор во двор. Джоанна поднялась наверх, переоделась в маклоринский плед, а затем вернулась в большую залу, чтобы помочь накрыть стол к обеду. К счастью, сегодня эту обязанность исполняли Лила и Мэган. Другие женщины не стали бы ее слушать. Дженис, хорошенькая женщина с рыжеватыми белокурыми волосами, была самой худшей из них. Она поворачивалась к Джоанне спиной, не дослушав ее приказа, и уходила. Так же, если не хуже, вела себя Кэтлин, другая маклоринка. Джоанна не знала, как ей с ними быть.Лила и Мэган были исключением. Они не выдерживали общего маклоринского правила игнорировать миледи, признавали ее своей госпожой, и Джоанна любила их за это еще больше.— Что вы желаете сделать, миледи? — обратилась к ней Лила.— Мне бы хотелось, чтобы ты принесла полный подол цветов. Мы украсим ими столы, — сказала Джоанна. — А с вами, Мэган, мы расстелим льняные скатерти и поставим хлебницы.— Зала выглядит вполне прилично, правда? — заметила Мэган.Джоанна согласилась с нею. Здесь пахло свежестью и чистотой. Эта просторная зала могла вместить по меньшей мере полсотни воинов. Но мебели явно недоставало. Только она об этом подумала, как показались два солдата, каждый нес стул с высокой спинкой.— Куда же вы собираетесь их ставить? — спросила Мэган.— У камина, — отвечал один. — Как велел милорд. Мэган нахмурилась. Она бросила белую льняную скатерть на стол и наклонилась, чтобы разгладить складки.— Хотела бы я знать для чего… Джоанна не дала ей закончить.— Милорд желает, чтобы я сидела у огня и шила, — пояснила она, вздохнув.Солдаты проносили стулья через комнату. Дамфрис зарычал, и они с опаской прошли как можно дальше от пса.Джоанна сочувствовала их страху. Ей хотелось сказать, что Дамфрис не укусит их, но она сдержалась. Нельзя дать им понять, что она заметила их маневр, и Джоанна с подчеркнутым старанием стала расправлять скатерти на столах.Мужчины поставили стулья с обеих сторон камина, поклонились своей госпоже, когда она поблагодарила их, и поспешили прочь из залы.Один стул, как она заметила, был покрыт макбейновским пледом, другой — маклоринским.— Боже мой, не значит ли это, что я должна сидеть на стульях по очереди, меняя их так же, как и пледы?— Простите, миледи. — Мэган оторвалась от своего дела — она расставляла по столам хлебницы. — Я не расслышала.— Я говорю сама с собой, — вздохнула Джоанна. Она взяла у Мэган несколько хлебниц и пошла к другому столу.— Не правда ли, как заботливо со стороны милорда подумать о ваших удобствах? Такой занятой, он все же подумал о том, чтобы здесь были стулья для вас.— Да, — поспешно отозвалась Джоанна, чтобы Мэган не подумала, будто она не ценит заботу своего мужа. — Сегодня вечером я посижу здесь с гобеленом. Моему супругу нравится, когда я занимаюсь вышивкой.— Миледи — прекрасная жена, она хочет доставить удовольствие супругу.— Нет, Мэган, я не очень хорошая жена.— Нет, нет, несомненно, хорошая, — возразила Мэган.Габриэль вошел в залу как раз вовремя, чтобы услышать это замечание маклоринки. Он остановился на верхней ступеньке, ожидая, чтобы его жена обернулась и заметила его. Она была занята расстановкой хлебниц.— Хорошая жена — это послушная жена.— А разве это плохо? — спросила Мэган.— Кажется, послушание не в ладах со мной. — Джоанна пыталась беззлобно говорить об этом болезненном предмете.— Мне вы кажетесь очень послушной, — возразила Мэган. — Я ни разу не замечала, чтобы вы с кем-нибудь не поладили, миледи, а особенно со своим супругом.Джоанна кивнула.— Я стараюсь выполнять его распоряжения, потому что и он считается с моими чувствами. Раз уж ему приятно видеть меня сидящей у огня с вышиванием, то я постараюсь приспособиться к этому пожеланию.— Добро, жена.Габриэль произнес это нараспев. Джоанна обернулась и, поглядев на мужа, вспыхнула от смущения, как грешница, застигнутая на месте преступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125