– Куда он пошел, этот «Кастрополь»?
– Не знаешь даже куда, а рвешься! – саркастически ответил матрос. – на билете-то у тебя что написано?
– Нет у меня билета, – сказал Костя расстроенно и зло, следя за «Кастрополем» и лихорадочно соображая, как же теперь быть, что предпринять.
– На ширмака, значит, хотел? Ушлый ты парень! – прищурился матрос с ехидством. – А небось – студент, книги читаешь…
– Ладно, давай без морали, – оборвал его Костя. – Ты мне скажешь наконец, куда он пошел? – взорвался он уже по-настоящему.
«Кастрополь», развернувшись, прибавил мотору оборотов и, разваливая острым носом зелёную воду, устремился в проход между молами, навстречу резвому анатолийскому ветерку, трепавшему на бегущих к берегу волнах пенные вихры.
– В Алупку. Да тебе куда надо-то? – спросил матрос уже с сочувствием.
– В Алупку и надо.
– Ну, так чего ж горевать? Вон «Художник Васильев» стоит, тоже туда идет. Садись на «Художника»… Машина у него новая, он в Алупке даже скорей «Кастрополя» будет. Только билет возьми, – вон, видишь, касса… Коммунизм еще не объявили.
«Художник Васильев» и верно пошел так шибко, точно был не пассажирским, а торпедным катером. За молом его стало довольно крепко пошвыривать на водяных буграх. При каждом столкновении с волною брызги и шматки пены летели из-под форштевня на носовую палубу, мало-помалу согнав всех пассажиров со скамеек за рулевую рубку, на корму.
Впереди, ближе к берегу, переваливаясь с боку на бок, с кормы на нос и обратно, отбрасывая из-под бортов водяные крылья, нырял еще один такой же катер. Костя решил, что это – «Кастрополь», но это был какой-то экскурсионный, волочившийся едва-едва, битком набитый народом. Динамик на его рубке гудел и постреливал в перенакале. Смешанный с треском, заглушая плеск волн и стукотню мотора, звучал микрофонный голос экскурсоводши, долетавший, вероятно, до самой макушки Ай-Петри. Экскурсоводша вещала не так, как диспетчер на пристани, отнюдь не вроде кибернетической машины; голос ее, напротив, был предельно полон эмоциональной окраски, всяких интонаций и нот. Он так и сочился преизбытком проникновенной теплоты:
– …дружные коллективы медицинских работников крымских здравниц научились широко использовать для оздоровления трудящихся природные лечебные факторы. К лечебным факторам Крыма, благоприятно действующим на здоровье человека, относятся: воздух, вода, солнце…
Вблизи нависавшей над морем скалы, изгрызенной, источенной внизу штормовыми накатами прибоя, в именах и инициалах, высеченных и намалеванных разными красками и свидетельствовавших о незаурядных альпинистских способностях тех, кто таким способом извещал мир о своем существовании, «Художник Васильев» обогнал, наконец, «Кастрополь» и еще один экскурсионный катер. На катере этом тоже хрипел динамик, и такой же проникновенный, с отработанными интонациями голос рассказывал полуоглохшим экскурсантам историю «Ласточкина гнезда» – того серого зданьица в мавританском стиле, что возвышалось на верхушке скалы, тоже испещренной аршинными буквами имен и инициалов:
– …крупная знать и буржуазия, разбогатевшая путем эксплуатации трудового народа и владевшая в Крыму земельными участками, не считалась с затратами для удовлетворения своих прихотей и капризов…
Костя подался к борту, всматриваясь в пестреющее одеждами скопление человеческих фигур, плотно, густо заполнявших «Кастрополь», но катера? разделяло метров сто и еще мешало солнце: оно висело над самыми скалами, било в глаза, и всё в стороне берега виднелось неясно, размыто, сквозь завесу клубящегося, лимонно-радужного солнечного света.
Старик-матрос принял на Алупкинской пристани чалку, накрутил ее на чугунный кнехт. Пассажиры, подталкивая друг друга в какой-то бессмысленной спешке, которая почему-то всегда возникает при посадках и высадках, выбрались на причал, и спустя минуту он опустел. Остались только Костя да старик-матрос.
Костя сел на скамейку, покрашенную по последней моде – полосато, в разные цвета, жадно потянул в себя сигаретный дым. То, что произойдет через десять минут, вызывало у него что-то близкое к самому настоящему страху. Встать, уйти? Ведь он будет выглядеть просто нелепо, когда предстанет перед Таней… И слова-то все у него потеряются, и руки ему станут мешать… Узнает ли она его, вспомнит? Вряд ли. Наверное, он и не остался у нее в памяти. А что он ей скажет, как он к ней обратится? Если бы он умел так, как другие, – подойти непринужденно, свободно, с какой-нибудь шуточкой для начала… Вот как, наверно, умеет этот парень, что появился на пристани… Тоже ждет кого-нибудь с катером. Или обратный пассажир? Завидная внешность, современного типа: крепок, спортивно сложен. Легкий серый импортный костюм, недорогой, но элегантный, нейлоновая рубашка… Достают же где-то, черти! По блату, конечно, в продаже таких рубашек не найдешь… Да, такой робеть, размышлять и теряться не станет. Парень явно стандартизированный, не бог весть что, самая обычная, распространенная заурядность, да зато при нем все, что надо: полная, с добавкою самодовольства, уверенность в себе, подтвержденное опытом знание того, что на девушек он действует притягательно и никаких с ними осечек у него быть не может…
Парень вынул сигарету, смял пустую пачку и небрежным каким-то пижонским щелчком, еще больше возбудившим Костину неприязнь, отправил в сторону от себя, в воду. Потом он подошел к Косте прикурить. Руки его – крупные, грубоватые от мускулатуры, взращенной спортом, в густом шоколадном загаре, будто отлитые из бронзы, были с холеными, обработанными пилочкой, ногтями;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195