- Наш друг, капитан
Дженсен, не из простачков.
- Отнюдь. Он из тех, про кого говорят: семь раз отмерит,
один - отрежет.- Меллори снова повернул голову на восток и
прислушался.- Можешь полюбоваться. Все как вымерло. А его я
уже слышу.
На высоте не более пятисот футов над водой, на бреющем
полете, шел с востока "Ланкастер". Не долетев ярдов двухсот до
того места, где находились Меллори и Миллер, самолет вдруг
выбросил черный шелковый парашют и тут же, взревев двигателями,
задрал нос и резко пошел вверх, чтобы не задеть скалы на
дальнем конце ущелья.
Миллер посмотрел на медленно снижающийся парашют, затем
повернул голову к сверкающим разноцветным огням и провозгласил
философским тоном:
- Небо сегодня полно всякой всячины.
Затем они с Меллори поплыли в сторону снижающегося
парашюта.
Петар терял силы. Уже долгое время он держал неподвижное
тело Гроувса, прижавшись к железной лестнице, его руки дрожали
и ныли от напряжения. Зубы были сжаты, а лицо, опущенное и
залитое потом, дергалось, и кривилось. Проще говоря, долго он
продержаться не мог.
В ярком свете сигнальных ракет Рейнольдс, находившийся с
Марией все в том же укрытии, вдруг увидел Петара и Гроувса. Он
повернулся к Марии. Одного взгляда на ее напряженное лицо было
достаточно, чтобы понять: она тоже их увидела.
Рейнольдс хрипло произнес:
- Оставайтесь здесь. Я должен помочь им.
- Нет! - она схватила его за руку, пытаясь вложить в
этот жест всю свою волю и отчаяние. Взгляд ее снова, как и в
первый раз, когда Рейнольдс увидел ее, походил на взгляд
загнанного зверя.- Пожалуйста, сержант, не надо! Вы должны
оставаться здесь!
Рейнольдс пытался возразить:
- Ваш брат...
- Сейчас есть нечто более важное.
- Только не для вас.- Он попытался встать, но Мария
вцепилась в него с такой силой, что он не мог освободиться, не
причинив ей боли. Рейнольдс произнес почти нежно: - Пусти
меня, девочка, я должен идти.
- Нет! Если Дрошный и его люди появятся...- Она
замолчала, так как в этот момент последний всплеск разноцветных
огней осветил черное ночное небо и тут же погас, погрузив
ущелье в полную тьму. Мария снова повторила, уже мягче: - Ведь
вы останетесь, правда?
- Теперь я должен остаться.- Рейнольдс приподнялся из-за
валуна и поднес к глазам ночной бинокль. Подвесной мост и
дальний берег были безжизненны. Он посмотрел в сторону лощины и
различил Андреа, который как раз закончил свои землекопные
работы и отдыхал. Ощущая какое-то непрестанное беспокойство,
Рейнольдс перевел взгляд в сторону моста. Внезапно он
насторожился, вытер линзы бинокля, протер глаза и снова поднял
бинокль.
Его глаза, потерявшие на некоторое время остроту зрения
из-за ярких вспышек ракет, теперь пришли в норму, и не могло
быть никакого сомнения в том, что он увидел. Семь - восемь
человек во главе с Дрошным по-пластунски ползли по деревянным
перекладинам подвесного моста.
Рейнольдс выпрямился и, насколько мог далеко, швырнул
гранату в сторону моста. Она взорвалась не ближе сорока ярдов
от цели. Граната наделала много шума, подняла кучу гравия, но
не смогла причинить ни малейшего вреда ползущим. Зато она дала
сигнал Андреа, а за ним уже дело не стало. Андреа уперся обеими
ногами в огромный камень, спиной уперся в скалу и сделал первое
усилие. Камень только слегка качнулся. Андреа подождал, пока
громадина вернется на место, и повторил операцию. Камень
качнулся чуть больше, Андреа опять расслабился, потом толкнул в
третий раз.
Внизу, на мосту, Дрошный со своими людьми, не понимая,
конечно, причины взрыва, застыли на месте. Двигались только их
глаза, пытаясь отыскать источник опасности и не подозревая, где
она на самом деле.
С каждым новым толчком камень все дальше и дальше выползал
из своего ложа. Андреа же все ниже и ниже сползал спиной по
своей скалистой опоре. Теперь он уже почти лежал на земле.
Андреа тяжело дышал, пот струился по лицу. Когда камень
откатывался назад, казалось, что он вот-вот раздавит Андреа. Он
глубоко вздохнул и последним мощным, резким движением распрямил
ноги и спину. Какое-то мгновение камень качался, как будто
раздумывая, не вернуться ли назад, и тяжело покатился вниз.
Дрошный ничего не слышал и уж наверняка в такой темноте
ничего не мог видеть. Только инстинктивное предчувствие
смертельной опасности заставило его посмотреть вверх. Волосы
Дрошного встали дыбом от ужаса, когда он увидел катящийся
сверху огромный камень. А камень тем временем уже не катился, а
подпрыгивал, продолжая свое неумолимое смертоносное движение.
За собой он увлекал поток более мелких камней и гальки. Дрошный
предупреждающе вскрикнул. Все вскочили, но большинству из них
было уже просто некуда деваться.
Совершив последний большой прыжок, камень достиг моста и
переломил его пополам. Двое солдат, которые стояли на пути
камня, погибли сразу. Пятерых отбросило в реку, и они помчались
вперед, увлекаемые неумолимым водоворотом, навстречу своей
смерти. Половинки моста продолжали держаться на веревочных
поручнях, которые провисали посередине до самой воды.
Не менее дюжины черных парашютов, прикрепленных к трем
цилиндрическим предметам, плавали, наполовину затонув, в
черной, под стать им, воде Неретвы. Меллори и Миллер обрезали
веревки парашютов и соединили цилиндры в одну линию проволокой,
специально имевшейся для этой цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72