Напротив, теперь две потные лапы вцепились мне еще и в шею. Это означало, ч
то я не должен оглядываться, Ц как будто мне хотелось смотреть на них!
Может быть, из той же чрезмерной осторожности над моей шеей уже занесены
сверкающие клинки? «Сейчас поведут!» Ц подумал я, и словно в ответ люди с
кошачьими мордами дали мне пинок под зад. Я чуть было не свалился с ног, но
лапы мягкими крючками удержали меня. За спиной послышалось фырканье, как
ое обычно издают коты, Ц очевидно, мои мучители смеялись. Конечно, они ра
дуются, что могут издеваться надо мной!
Я надеялся, что быстроты ради они понесут меня, но снова жестоко ошибся: он
и заставили меня идти самого, будто догадавшись, насколько это для меня м
учительно.
Пот заливал мне глаза, но я не мог смахнуть его ни руками, скованными за сп
иной, ни даже простым движением головы, так как меня цепко держали за шею.
С усилием выпрямившись, я шел Ц нет, не шел, не могу подобрать слово, спосо
бное выразить, что я делал: прыгал, полз, извивался, ковылял…
Пройдя несколько шагов, я услышал Ц к счастью, они еще не заткнули мне уши
Ц яростное хлопанье крыльев: это коршуны разом, как на поле боя, ринулись
в атаку… Я не мог простить себе, что не успел выкопать могилу и похоронить
своего товарища. Почему я столько времени тупо сидел на месте?! Если я уце
лею и когда-нибудь вернусь сюда, то, наверное, и костей твоих не найду. Ничт
о и никогда отныне не заглушит моего стыда, и каждый раз, вспоминая эти печ
альные минуты, я буду чувствовать себя самым никчемным человеком на свет
е!
Все тело ныло, а мысли, точно в дурном сне, по-прежнему устремлялись к поги
бшему другу. Закрыв глаза, я представлял себе коршунов, клюющих его остан
ки. Мне чудилось, будто они клюют мое собственное сердце. Куда меня ведут?
Открыть глаза имело бы смысл в том случае, если бы я надеялся на побег и хо
тел запомнить дорогу, а просто глядеть по сторонам ни к чему. Мое тело уже
не принадлежало мне, я его не чувствовал, как человек после тяжелого ране
ния. Моя жизнь была в чужих руках, но это уже не печалило меня.
Когда я открыл глаза, то почувствовал себя точно после похмелья. Закован
ные ноги ломило, боль отдавалась в сердце. Не сразу я понял, что нахожусь в
лодке. Как я попал в нее, когда? Но это все пустяки Ц главное, что нет горячи
х лап и вообще никого вокруг. Надо мной серебристо-пепельное небо, внизу
Ц маслянистая темно-серая поверхность реки, которая беззвучно, но быст
ро несет мою лодку.

3

Я не думал ни о каких опасностях, в моей душе не было никакого страха. Жара,
голод, жажда, боль Ц ничто не могло побороть усталости: ведь я больше полу
месяца летел в межпланетном корабле. Лечь на спину мне мешали наручники,
поэтому я улегся на бок и заснул, вверив свою жизнь маслянистому потоку. М
ожет быть, мне по крайней мере приснится хороший сон?
Вновь я очнулся в углу не то колодца, не то маленькой хижины без окон и две
рей. Пол ей заменял кусок травянистой лужайки, а крышу Ц клочок серебрис
то-пепельного неба. Мои руки уже были свободны, но на пояснице прибавилас
ь толстая веревка. Другого конца веревки я не видел Ц наверное, он был при
вязан где-то наверху. Не иначе как меня спустили сюда на веревке. Пистолет
по-прежнему лежал в кармане. Странно! Чего они хотят от меня? Выкупа? Слишк
ом хлопотно, потому что им придется тогда слетать на Землю. А может быть, о
ни решили выдрессировать пойманное чудовище и выставить в зоопарке? Или
отправить в клинику на препарирование? Во всяком случае, это было бы не ли
шено целесообразности. Я усмехнулся: кажется, я начинаю сходить с ума.
Во рту пересохло. Почему они не отобрали у меня пистолет? Этот странный и у
спокаивающий факт, однако, не утолил моей жажды. Я стал озираться и увидел
в углу каменный кувшин. Что в нем? Чтобы заглянуть внутрь, мне придется пры
гать в своих кандалах. Превозмогая боль, я попробовал подняться, но ноги п
о-прежнему не слушались меня. Колодец был неширок, и стоило мне лечь на зе
млю, как до кувшина осталось бы несколько вершков. Но веревка на поясе пре
достерегла меня от бесполезной попытки. Если бы я лег на живот, вытянул ру
ки и дернулся, веревка поставила бы меня на ноги.
Запекшееся горло помогло мне изобрести гениальный план: надо лечь на спи
ну и двигаться ногами вперед, словно жук, который опрокинулся и не может п
еревернуться. Несмотря на то, что веревка была завязана очень туго, я все-
таки сдвинул ее вверх, на грудь, чтобы она не помешала мне достать до кувши
на. Лучше боль, чем жажда! Веревка глубоко, до крови врезалась мне в тело, но
я двигался, не обращая на это внимания, и наконец дотянулся до драгоценно
сти.
К несчастью, кандалы не позволяли мне раздвинуть ноги, чтобы обхватить и
ми кувшин, а когда я разводил носки, я не мог дотянуться до него. Безнадежн
о!
Оставалось только лежать навзничь и глядеть в небо. Машинально нащупав п
истолет, я вынул его и залюбовался изящной вещицей. Потом приставил его б
лестящее дуло к виску: стоит шевельнуть пальцем Ц и с жаждой покончено н
авсегда. Но тут меня осенила новая мысль. Перевернувшись на живот, я дважд
ы выстрелил по веревке. Она обуглилась. Лихорадочно работая руками и зуб
ами, я оборвал ее и в безумной радости, забыв про кандалы, вскочил на ноги, н
о тут же упал. Когда я дополз до кувшина и заглянул внутрь, там что-то блесн
уло. Может быть, вода, а может быть… Но мне было не до сомнений. Первый же про
хладный глоток показался мне вкуснее волшебного нектара. Усилия всегда
вознаграждаются:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46