Они прошли в соседнюю комнату.
– Я бы вас сюда не впустил, но теперь…
Сыщик указал на заполнившие все горизонтальные поверхности картонные ящички из-под содовой. Сейчас в них лежали перевязанные резинкой стопки квитанций с проставленными маркером датами.
– Это они и есть? – спросил Босх.
– Да. Элай собирался предъявить их в суде в качестве вещественного доказательства. А пока я должен был держать все это у себя.
– И что же он собирался с ними сделать?
– Я думал, вы уже знаете.
– Пока еще нет, мистер Пелфри.
– Дженкинс. Или Дженкс. Точно я, конечно, не знаю – повторяю, Элай свои секреты никому не доверял, – но кое-какие догадки у меня есть. Дело в том, что, посылая за квитанциями, Элай дал мне список с номерными знаками. Я должен был просмотреть все бумажки и отметить те номера, которые совпадали с моим списком.
– И вы провели такую сверку?
– Да, потратил на это едва ли не целую неделю.
– Нашли совпадения?
– Только одно.
Он подошел к одной из коробок и ткнул пальцем в пухлую стопку с датой 12.06:
– Здесь.
Пелфри вытащил листок и протянул его Босху. Это была обычная квитанция с указанием услуги, данных автомобиля – пикапа «вольво» белого цвета – и стоимости обслуживания, составившей в данном случае четырнадцать долларов девяносто центов плюс налог.
– И этот номер был в списке, который дал вам Элайас? – спросил Босх.
– Да.
– Других совпадений вы не обнаружили?
– Нет.
– Знаете, чья это машина?
– Элай не давал мне такого задания, но предположить, кому она принадлежит, я, конечно, могу.
– Кинкейдам.
– Теперь вы знаете столько же, сколько и я.
Босх взглянул на Эдгара. Судя по выражению лица последнего, он еще не установил логическую связь.
– Отпечатки. Чтобы доказать полную невиновность Харриса, адвокату нужно было объяснить, как отпечатки его пальцев попали на школьный учебник девочки. Если предположить, что Харрис не был в доме, то остается только две версии. Первая – отпечатки сфальсифицированы полицией. Вторая – Харрис дотрагивался до книги где-то в другом месте.
Эдгар кивнул:
– Машину Кинкейдов мыли на станции обслуживания, где работал Харрис. Это доказывает квитанция.
– Верно.
Босх повернулся к коробкам на столе Пелфри и постучал пальцем по сделанной маркером надписи.
– Двенадцатое июня. Самый конец учебного года. Дети забирают вещи из школьных шкафчиков. Отвозят учебники домой.
Домашних заданий нет, поэтому учебники лежат в багажнике «вольво».
– Машина приезжает на станцию, – подхватил Эдгар. – Судя по сумме, которую они заплатили, «вольво» не просто помыли. Держу пари, им еще и салон пропылесосили.
– Мойщик, который этим занимается, дотрагивается до книги – вот и отпечатки.
– В тот день работал Майкл Харрис. – Эдгар посмотрел на Пелфри. – Управляющий говорил, что вы приезжали еще раз и просили показать карточку табельного учета.
Сыщик кивнул:
– Верно, было такое. Я снял копию с карточки учета, которая доказывает, что Харрис работал двенадцатого июня и именно он занимался белым «вольво». Элай попросил меня съездить на станцию и получить эти данные без судебного требования. Наверное, карточка учета играла решающую роль во всей системе защиты, и он не хотел, чтобы о ней кто-то знал.
– Даже судья. – Босх покачал головой. – Да, похоже, Элайас не доверял никому.
– И как выясняется, не без оснований, – заметил Пелфри.
Пока Эдгар изучал карточку табельного учета, Босх попытался осмыслить последнюю полученную информацию. На память пришли слова Шихана о том, что отпечатки были настолько четкие, как будто человек, оставивший их, потел. Теперь Босх знал настоящую причину: тот, кто дотрагивался до учебника, действительно потел, но не потому, что нервничал, совершая преступление, а потому что ползал в жару с пылесосом по салону машины. Майкл Харрис. Он был невиновен. Действительно невиновен.
Еще несколько минут назад Босх и сам в это не верил. Удивительно. Он не был наивным и знал, что копы допускают ошибки и отправляют в тюрьму невиновных. Но здесь была допущена колоссальная ошибка. Ни в чем не повинного человека пытали и запугивали, заставляя признаться в том, чего он, очевидно, не совершал. Уверенные в собственной правоте, полицейские свернули расследование и фактически позволили убийце ускользнуть.
То, что не сделали они, сделал адвокат, и это открытие стоило ему жизни. В итоге цепная реакция привела к тому, что город оказался на грани самоуничтожения.
– Итак, мистер Пелфри, – сказал Босх, – кто убил Стейси Кинкейд?
– Не знаю. Но только не Майкл Харрис. В этом у меня нет ни малейших сомнений. А вот вторую часть разгадки Элай унес с собой. Если, конечно, знал.
– Расскажите о Госпоже Регине.
– А что рассказывать? Элай получил информацию и передал ее мне. Я проверил эту шлюху и не установил никакой связи. Она извращенка. В общем, там искать нечего. Тупик. Если вы побывали у нее, то понимаете, что я имею в виду. Мне кажется, Элай тоже поставил на этой линии крест.
Подумав секунду, Босх покачал головой:
– Нет, я так не думаю. Там что-то есть.
– Ну, если и есть, он мне не сказал.

* * *

Из машины Босх позвонил Райдер. Она сообщила, что закончила работу, просмотрела все файлы, но так и не нашла чего-то значительного, что требовало бы неотложного внимания.
– Мы собираемся навестить Кинкейдов, – сказал Босх.
– Так скоро?
– Похоже, кто-то из них может обеспечить алиби Харриса.
– Что?
Босх рассказал об открытии, сделанном Пелфри и Элайасом.
– Одна из четырех.
– Ты о чем?
– Теперь мы знаем, что означает одна из четырех анонимных записок.
– Да, похоже, что так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108