Наконец он посмотрел на старика, который стоял внутри.— Я не смогу войти, — сказал он бессильно, — если ты не поможешь мне.— Скажи свое Имя, — ответил тот.И снова Гед задумался. Человек не должен произносить вслух свое Имя — разве только когда ставка больше, чем его жизнь. Но это был особый случай…— Меня зовут Гед, — сказал он громко и вошел в открытую дверь. При этом ему показалось, что, хотя солнце светило ему в спину, какая-то тень проскользнула внутрь вместе с ним.Теперь он мог как следует осмотреться. Дверь, которую Привратник закрыл за ним, была сделана вовсе не из дерева, как ему показалось сначала. Потом он узнал, что она — белая, как снег, без единого шва — была выточена из зуба Великого Дракона. Сквозь нее тускло просвечивало солнце, на внутренней ее стороне было вырезано Тысячелистное Дерево.— Добро пожаловать, парень, — сказал старик и, не произнеся больше ни слова, повел его по залам и коридорам вглубь здания.Скоро они вышли в вымощенный камнем внутренний дворик, расположенный прямо под открытым небом. В центре его, на лужайке под молодыми деревцами, играл и переливался в лучах солнца небольшой фонтан. Здесь Привратник оставил Геда на некоторое время одного. Он стоял, не двигаясь, и сердце его отчаянно колотилось — ему казалось, что он ощущает присутствие каких-то могучих сил, выполняющих здесь свою неведомую ему работу. Он понял, что все здесь построено не только из камня, но и из волшебства, куда более крепкого, чем камень. Он стоял в самом сердце Дома Мудрости, открытом небу. Внезапно он увидел перед собой закутанного в белый хитон человека, наблюдавшего за ним сквозь падающие струи фонтана.В тот момент, когда глаза их встретились, какая-то птица звонко запела на ветке. И Гед понял, о чем поет птица; понял язык журчащей в чаше фонтана воды. Он понял, о чем говорят облака на небе, о чем шелестят качаемые ветерком деревья. Ему показалось, что и сам он — слово, произнесенное солнечным светом.Но этот миг прошел, и он, вместе с окружающим его миром, стал таким же, как и прежде. Впрочем, не совсем таким… Он ступил вперед и, опустившись на колени перед Великим Магом, подал ему написанное Огионом письмо.Неммерле, Великий Маг, Хранитель Школы Рокка, был глубоким стариком. Говорили, что старше его нет никого на свете. Добрым, но слабым от старости голосом, поздоровался он с Гедом; и борода, и хитон его были белы, как снег. Казалось, медленное течение времени вымыло из него всю черноту и тяжесть, оставив только легкость и белизну, и сделав его похожим на ствол дерева, проплававший сто лет в море.— Глаза мои стары, и я не могу прочитать письмо твоего учителя, — сказал он дрожавшим голосом. — Прочти мне письмо, паренек.Гед вскрыл конверт и громко начал читать письмо вслух. Оно гласило: «Лорд Неммерле! Посылаю к тебе того, кто станет величайшим среди волшебников Архипелага, если ветер подует в нужную сторону». Подписано письмо было не настоящим именем Огиона, а его руной, обозначающей Сомкнутые Уста.— Тебя послал тот, кто смог удержать в узде землетрясение, и поэтому мы рады тебе вдвойне. Я любил Огиона, когда он был совсем молодым и приплыл к нам с Гонта. Расскажи-ка мне, парень, о морях, по которым ты путешествовал, и о предзнаменованиях, которые наблюдал.— Все было хорошо, мой господин, если не считать вчерашнего шторма.— На каком корабле ты приплыл?— «Тень», корабль с Андрада.— Чья воля привела тебя сюда?— Моя собственная.Великий Маг взглянул на Геда, потом отвел глаза и заговорил на незнакомом Геду языке. Речь его была неразборчива, как у старого человека, чей разум странствует среди прожитых лет и далеких стран. Но в его бормотании слышны были слова, которые пропела птица, и которые прожурчал фонтан. Он не произносил заклинаний, но в голосе его чувствовалась такая сила, что Гед был совершенно зачарован. На какое-то мгновение ему показалось, что он видит себя со стороны, одиноко стоящим на обширной пустоши среди призрачных теней. На самом деле, он по-прежнему находился на залитом солнцем дворе возле журчащего фонтана.В это время, ступая по камням и траве, к ним подошел ворон с острова Осскилл — огромная черная птица. Ворон приблизился к Великому Магу и встал рядом с ним, черный, как ночь, с кинжалообразным клювом и глазами, похожими на прибрежную гальку. Он искоса посмотрел на Геда, потом три раза клюнул посох, на который опирался Неммерле, и бормотание внезапно прекратилось. Великий Маг улыбнулся. Беги и поиграй, паренек, — сказал наконец он Геду, словно ребенку. Гед опять опустился на одно колено и склонил голову. Когда он поднялся, Хранитель исчез. Только ворон глядел на него, вытянув шею, словно пытаясь клюнуть исчезнувший посох.Он заговорил, как предположил Гед, на языке острова Осскилл.— Терренон уссбак, — хрипло прокаркал ворон. Потом, подумав, добавил:— Терренон уссбак оррек. — И, важно ступая, ушел туда, откуда появился.Не зная толком, куда направиться, Гед повернулся и пошел. Под аркой ему встретился высокий юноша, который очень вежливо представился, слегка поклонившись:— Меня зовут Джаспер, сын Энвита. Я из Эолга, что на острове Хавнор. Сегодня я буду в вашем распоряжении, покажу наш Большой Дом и отвечу на ваши вопросы, если смогу. Как прикажете величать вас, сэр?Гед, деревенский парень, никогда не бывавший в обществе детей богатых купцов и знатных вельмож, подумал, что Джаспер просто издевается над ним, когда кланяется и говорит ему «сэр». Он коротко ответил:— Меня называют Соколом.Юноша подождал еще минутку, как будто ожидая более вежливого ответа и, не получив такового, выпрямился и отступил немного в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53