Иногда он целыми днями размышлял над какой-нибудь страницей, словом или буквой в Книгах Легенд, которые привез с собой с Рокка. Он сидел в тени деревьев, а отак спал или охотился в густой траве. Гед безотказно служил жителям Лоу Торнинга, выполняя все их немудреные просьбы — заживить рану или послать дождь на поля фермеров. Ему никогда не приходила в голову мысль, что все это недостойно настоящего волшебника, так как в детстве он жил среди таких же, если не беднее, людей. Они же, благоговея перед ним, не слишком докучали ему — не только потому, что он был волшебником с легендарного Острова Мудрецов, но и потому, что его молчание и покрытое ужасными шрамами лицо не побуждали к излишней назойливости.Одного друга он все-таки приобрел — плотника, жившего на соседнем островке, звали его Печварри. Познакомились они, когда Печварри устанавливал мачту на почти готовой лодочке, а Гед остановился посмотреть на его работу. Печварри с улыбкой взглянул на Геда и сказал:— Я трудился над ней месяц, а ты, наверное, смог бы сделать это одним словом, а?— Да, но стоило бы мне ослабить внимание хоть на секунду, лодка мгновенно пошла бы на дно. Если хочешь… — Гед замолчал.— Что?— Ты построил чудесную маленькую лодку. Она хороша сама по себе, но я могу зачаровать ее так, что она никогда не разобьется о скалы и всегда найдет дорогу домой.Ему не хотелось обижать плотника, сомневаясь в его мастерстве, но лицо Печварри просияло.— Я готовил ее для моего маленького сына, и было бы здорово, если бы она никогда не разбилась.После этого случая они часто стали работать вместе, переплетая чары Геда с искусством плотника и в новых, только что построенных лодках, и в тех, что им приходилось чинить. Гед научился строить лодки, управлять ими без помощи магии — этому на Рокке не учили. Часто Гед вместе с Печварри и его маленьким сынишкой Иоэтом плавал по бесчисленным лагунам и проливам на веслах и под парусами, и на глазах превратился в опытного моряка. Дружба их крепла.Поздней осенью Иоэт заболел. Его мать послала за колдуньей с острова Теск и один или два дня казалось, что мальчик выздоровеет… Но одной штормовой ночью Печварри постучал в дверь Геда, умоляя спасти его сына. Сквозь тьму и бурю они на веслах с трудом добрались до дома плотника. Там Гед увидел больного ребенка, склонившуюся над ним мать и колдунью, воскурявшую корень корли в углу комнаты. Это было все, что она могла сделать. Но она прошептала Геду:— Лорд Волшебник, мне кажется, что у ребенка рыжая лихорадка, и он не доживет до завтрашнего утра.Когда Гед взял Иоэта за руку, он подумал то же самое, и на мгновение упал духом. В последние месяцы его собственной болезни Мастер Целитель передал ему многое из искусства врачевания, в том числе и основное правило: лечи рану и болезнь, но если душе тесно в телесной оболочке, не мешай ей уйти.Мать заметила его нерешительность и, догадавшись, чем она вызвана, заплакала навзрыд. Печварри стал успокаивать ее, приговаривая:— Лорд Сокол спасет его, не надо плакать, ведь он здесь, он все может…Видя отчаяние матери и безграничную веру в него Печварри, Гед был не в силах разочаровать их. Споря сам с собой, он подумал, что ребенок может быть спасен, если удастся сбить жар. Он сказал:— Я сделаю все, что в моих силах…Обмывая мальчика холодной дождевой водой, Гед забормотал одно из подходящих к случаю заклинаний. Оно почему-то не действовало, и внезапно Гед понял, что ребенок умирает у него на руках.Призвав на помощь все свое мастерство, забыв обо всем на свете, Гед в почти безнадежной попытке послал свой дух вдогонку за духом мальчика. Он позвал:— Иоэт! — и услышав, как ему показалось, слабый голосок, продолжил погоню. Через некоторое время Гед увидел впереди мальчика, бегущего вниз по склону высокого черного холма. Стояла полная тишина. Звезды, горевшие над холмом, он видел впервые, хотя и знал названия созвездий: Ножны, Дерево, Дверь… Звезды эти обычно исчезали с приходом дня, и Гед понял, что зашел вслед за умирающим ребенком слишком далеко.Внезапно он почувствовал, что остался один на темном склоне. Повернуть назад было мучительно тяжело.Медленно он начал взбираться обратно по склону. Шаг за шагом, и каждый последующий шаг был труднее предыдущего.Звезды были неподвижны. Ветер не дул над этой иссушенной землей. Во всем нескончаемом царстве тьмы двигался только он один, медленно карабкаясь вверх. Добравшись, наконец, до вершины, Гед увидел невысокую каменную стену. За стеной была Тень.Тень не имела образа, она была бесформенна, едва видима, но она шептала что-то и тянулась к нему. Она стояла на стороне живых, а он стоял на стороне мертвых.Он должен был или уйти вниз, в пустынные степи и погруженные во тьму города мертвых, или шагнуть через стену в жизнь, где его ждало само Зло, принявшее облик бесформенной тени.В руках Геда был посох, и он поднял его. Это движение вернуло ему силы. Он приготовился прыгнуть через стену прямо на тень, и посох внезапно загорелся ослепительным белым пламенем. Он прыгнул, почувствовал, что падает, и провалился в темноту.А в это время Печварри, его жена и колдунья видели вот что: юный волшебник вдруг остановился посреди заклинания и некоторое время молча и не двигаясь держал ребенка в руках. Потом он осторожно положил маленького Иоэта в кроватку, выпрямился, взял посох и снова застыл без движения. Вот он высоко поднял посох, и тот ярко вспыхнул, словно Гед держал в руках молнию. Когда зрение вернулось к ним, они увидели, что Гед лежит на земляном полу. Рядом в кроватке лежал мертвый ребенок.Печварри показалось, что маг тоже умер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53