Он был на два или три года старше Геда, очень высок и двигался со своеобразной грацией. «Как танцор», — подумал Гед.На Джаспере был серый плащ с откинутым назад капюшоном. Первым делом он привел Геда в гардероб, где тот, как студент Школы, мог выбрать себе такой же плащ по своему размеру, а также любую другую одежду, которая ему понадобится. Гед одел понравившийся ему темно-серый плащ, и Джаспер сказал: Теперь ты один из нас.Джаспер имел обыкновение чуть-чуть улыбаться при разговоре, и Гед невольно начинал искать в его вежливых словах скрытую насмешку. Он угрюмо спросил:— Разве одежда делает человека магом?— Нет, — последовал ответ, — хотя я где-то слышал, что хорошие манеры делают человека человеком… Куда теперь?— Куда хочешь. Я тут ничего не знаю.Джаспер повел его по коридорам Большого Дома, показывая ему дворики и залы: Комнату Полок, где хранились книги преданий и исписанные рунами тома, огромный Зал Очага, где вся Школа собиралась в праздничные дни. Потом он провел его наверх — в башни и мансарды под крышей, где в маленьких комнатках жили студенты и Мастера. Комната Геда оказалась в Южной Башне. Из ее окна были видны крутые крыши Твилла, а за ними — море. Как и в других комнатах, здесь не было никакой мебели, только в углу лежал набитый соломой матрас.— Мы живем очень скромно, — сказал Джаспер, — но я думаю, ты ничего не имеешь против.— Я привык к этому, — ответил Гед и, желая показать, что он ничем не хуже этого вежливого надменного юнца, добавил: — Правда, мне кажется, что когда ты появился здесь, у тебя еще не было такой привычки.Джаспер посмотрел на него, и его взгляд как бы говорил: «Что ты можешь знать о том, к чему я, сын лорда Эолга, привык или не привык?» Но вслух он сказал лишь:— Нам сюда.В это время прозвучал гонг, и они спустились вниз, в столовую, чтобы за Длинным Столом разделить полуденную трапезу с сотней других мальчиков и молодых людей. Каждый обслуживал себя сам, накладывая еду из огромных дымящихся котлов и перекидываясь при этом шутками с поварами, после чего занимал любое понравившееся место.— Говорят, — сказал Джаспер, — что сколько бы народу не село за этот стол, всегда остается свободное место.И действительно, места хватало и для шумных групп юнцов, евших и разговаривавших с одинаковым усердием, и для старших студентов с серебряными застежками на плащах около шеи, молча поглощавших еду с таким серьезным и задумчивым видом, словно они решали мировые проблемы. Джаспер и Гед уселись рядом с приземистым парнем по имени Ветч, который в основном молчал и с решительным видом запихивал в себя еду. По его акценту было заметно, что родом он из Восточного Предела. У него была очень темная кожа— не красновато-коричневая, как у Геда, Джаспера и большинства народов Архипелага, а черно-коричневая. Он не выделялся ни внешностью, ни изысканными манерами. Закончив обед, он повернулся к Геду и сказал:— По крайней мере, этот обед — не иллюзия, которых здесь предостаточно. Чувствуется, как он прилипает к ребрам.Гед не понял, что Ветч имел в виду, но почему-то сразу почувствовал расположение к нему и был рад, когда тот после обеда остался с ними.Они все вместе спустились в город, и Гед смог наконец повнимательнее рассмотреть его. Хотя улицы в Твилле были короткие и немногочисленные, они так извивались и поворачивали под такими немыслимыми углами среди домов с высокими крышами, что заблудиться было делом нетрудным. Странный это был город, и странные люди жили в нем. На первый взгляд они казались обычными рыбаками, ремесленниками, землевладельцами, но, живя в постоянной атмосфере волшебства, и сами казались наполовину волшебниками. Как Гед уже убедился на собственном опыте, они всегда говорили загадками и ни один из них не моргнул бы и глазом, если бы увидел, как, например, мальчик превращается в рыбу, или дом взмывает в небо. Они сразу догадались бы, что это проделки безответственного юнца-студента и продолжали бы как ни в чем не бывало чинить ботинки или рубить баранину.Выйдя из задней Двери, ребята прошли через сад Большого Дома и, перейдя по деревянному мостику через чистую и быструю речку Твиллбурн, зашагали по петляющей среди лугов и рощ тропинке на север. Они прошли мимо дубового леса, в глубине которого, несмотря на яркое солнце, прятались густые черные тени. Впереди они увидели рощу, которую Гед никак не мог как следует рассмотреть. Тропинка, казалось, вот-вот приведет к ней, но они не приближались ни на шаг. Гед не мог даже разобрать, какие там растут деревья. Ветч сказал тихо:— Это Вечная Роща. Но мы не можем дойти до нее…На залитых горячим солнцем лугах во всю цвели какие-то желтые цветы.— Искрянка, — сказал Джаспер. — Она растет там, где ветер уронил пепел горящего острова Илиен, когда Эррет-Акбе оборонял Внутренние острова от Огненного Лорда.Он сорвал один увядший цветок, подул на него, и семена, подобно огненным искрам, взлетели вверх.Через некоторое время тропа привела их к высокому, круглому холму, поросшему яркой зеленой травкой. Именно этот холм и видел Гед с корабля, когда тот вошел в зачарованные воды острова Рокк. Джаспер остановился на склоне холма.— Дома, на Хавноре, я много слышал об искусстве волшебников Гонта, и всегда о них говорили с похвалой. Теперь и у нас появился гонтиец, и мы стоим на склонах холма Рокк, чьи корни доходят до центра Земли. Все заклинания имеют здесь огромную силу. Сделай что-нибудь, Сокол. Покажи нам свой стиль.Застигнутый врасплох и сконфуженный, Гед не нашелся, что ответить.— Потом, Джаспер, — сказал Ветч в своей обычной прямой и открытой манере. — Пусть он сначала немного освоится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53