Наверное, она нема, пребывая в своей собственной форме или, вернее, бесформии, а на Осскилле воспользовалась геббетом. Я не знаю.— Значит, тебе нужно избегать второй встречи с геббетом.Гед протянул к огню руки, словно внезапно замерз.— Мне кажется, что этого не произойдет. Тень так связана со мной, а я с ней, что она сможет овладеть только мной, если я вдруг ослабею и попытаюсь бежать, она вряд ли найдет где-нибудь второго Скиорха. Когда я схватил ее, она превратилась в пар и ускользнула от меня… И так будет происходить каждый раз, до тех пор, пока я не узнаю ее Имя.Ветч осторожно спросил:— Существуют ли вообще Имена там, откуда она вышла?— Великий Маг Ганчер сказал «нет», мой учитель Огион думает по-другому.— Бесконечные споры магов, — процитировал Ветч с улыбкой, в которой было мало веселья.— Та, что служила Древним Силам на Осскилле, клялась, что Камень откроет мне тайну, но я мало в это верю. Был еще и дракон, который хотел обменять Имя Тени на свое собственное, чтобы избавиться от меня. Драконы иногда знают больше магов.— Да, драконы мудры, но нет в них милосердия… А что это за дракон такой? Ты успел поговорить и с драконом?До поздней ночи просидели они у очага, и хотя разговор их все время возвращался к главному вопросу — что делать с Тенью, это не омрачало удовольствия, которое они получали друг от друга. Со временем дружба их стала лишь крепче. Утром Гед проснулся в доме своего друга и у него возникло чувство, что это место надежно защищено от любых опасностей. Весь день ощущение это не покидало его — не как доброе предзнаменование, а как бесценный дар; ему казалось, что покинув этот дом, он покинет последнюю безопасную гавань в своей жизни, и он старался не думать о будущем.Перед отплытием у Ветча обнаружилось множество неотложных дел, и он в сопровождении своего ученика принялся объезжать деревни. Гед остался с Ярро и ее братом, Мюрре, который был старше ее, но младше Ветча. Выглядел он совсем мальчишкой, потому что не обладал даром — или проклятием — магической силы. Он нигде не бывал, кроме Иффиша, Толка и Холпа и жизнь его была легкой и беззаботной. Гед наблюдал за ним с удивлением и некоторой завистью, и точно так же наблюдал за Гедом Мюрре. Каждому из них казалось очень странным, что можно так отличаться друг от друга, будучи одного возраста. Гед удивлялся, что можно дожить до девятнадцати лет и остаться таким беззаботным. Он восхищался красотой Мюрре и казался самому себе безобразным и грубым — он и не подозревал, что Мюрре больше всего нравились уродующие его шрамы. Думая, что это следы от когтей дракона, Мюрре признал в нем героя.По всем этим причинам молодые люди немного стеснялись друг друга. Ярро же, оставшись за хозяйку дома, быстро преодолела благоговение, которое питала к Геду. Он был с ней очень ласков, и она задала ему бесчисленное множество вопросов, так как, заявила она, Ветч никогда ей ничего не рассказывает. Эти два дня она была очень занята, готовя провизию для путешественников — сухие пшеничные лепешки, вяленую рыбу и мясо. Она готовила и готовила, пока Гед не сказал, что этой горы продуктов им хватит, чтобы без остановки доплыть до Селидора.— А где находится Селидор?— На самом краю Западного Предела. Драконы на этом острове такое же обычное явление, как мыши.— Оставайтесь лучше здесь, на Востоке — драконы у нас маленькие, как мыши. Вот твое мясо, ты уверен, что его достаточно? Послушай, вот чего я не понимаю: ты и мой брат — могущественные волшебники. Стоит вам чего-нибудь захотеть, вы помашете руками, пошепчете — и раз-два, все готово. Почему же вы хотите есть? Когда в море наступает время обеда, почему бы не сказать: «Пирожок с мясом», получить его и съесть?— Почему? Да просто нам не очень хочется есть свои слова. «Пирожок с мясом» — это всего лишь слова… Их можно сделать пахучими, вкусными, даже утоляющими голод, но слова остаются словами. Они обманывают желудок, но не придают сил голодному человеку.— Да, волшебник — это не повар, — произнес Мюрре, который тоже сидел на кухне, вырезая из дерева ящичек — он был резчиком по профессии, хотя и не очень искусным.— А повара — не волшебники, — добавила Ярро, стоя на коленях перед очагом и наблюдая, как подрумянивается последний противень с пирожками. — Все же мне многое непонятно, Сокол. Я видела, как мой брат и даже его ученик освещают темное место одним словом. Это настоящий свет: не слово, а свет! Он ярок и его видят все!— Да, — ответил Гед. — Свет — это сила, великая сила, благодаря которой мы существуем. Он есть сам по себе, а не для того, чтобы служить нам. Свет солнца и звезд — это время, а время — это свет. Жизнь возможна только в солнечном свете и живое существо может вызвать свет, назвав его Имя. Почти всегда, когда волшебник называет какой-нибудь предмет и тот появляется, это иллюзия. Чтобы действительно получить что-то, чего раньше не было, требуется настоящее искусство. Нельзя заниматься этим без крайней нужды, а тем более утолять таким образом голод. Ярро, твой малютка дракон украл пирожок!Ярро слушала так внимательно, что харрекки потихоньку слез с теплого крючка для чайника, на котором уютно сидел, и схватил пирожок размером больше него самого. Она посадила маленькое чудовище себе на колени и стала кормить его крошечками, обдумывая услышанное.— Так что ты не будешь делать настоящего пирожка с мясом, если не хочешь нарушить то, о чем постоянно толкует мой братец… как оно называется…— Равновесие, — очень серьезно подсказал Гед.— Да, равновесие. А вот когда ты потерпел кораблекрушение у того островка, то уплыл оттуда на лодке, сделанной из заклинаний, и она не протекала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53