Кто из мужчин будет слушаться Томое, если увидит, что Кисо обращается с ней как с глупой бабой?
Она плотно сидела в седле, сжимая оружие и коленями удерживая коня на месте. Томое не была серьезным противником для Кисо, но если придется драться, она покажет, на что способна. И женщина вызывающе смотрела на оскорбителя, не отводя глаз.
Одна секунда, другая, ., прошла целая минута. Солдаты сгрудились вокруг повздоривших командиров. Не такая уж редкость — подобные стычки. Случается, один самурай вызывает на поединок другого из-за пустяка и бьется с ним насмерть. Но тут…
Лицо Кисо побледнело, глаза превратились в черные колодцы, не отражающие света. Он тоже пронизывал Томое взглядом, его зрачки расширялись. Даже цикады и древесные лягушки замолкли, прикусив языки.
Наконец Кисло запрокинул голову и оглушительно рассмеялся:
— Где во всех десяти провинциях найдешь другую такую женщину? Клянусь Буддой, я люблю ее.
Солдаты тоже рассмеялись, но сдержанно, и стали шутливо поддерживать предводителей. Их грубые шутки были разрядкой после тревоги, вызванной стычкой Кисо и Томое. Томое была популярна у солдат, они ценили ее воинские способности.
Имаи объехал по кругу веселившийся отряд.
— Хватит, — сказал он. — Мы зря тратим драгоценное время. Едем в Хикуму.
Деревья вокруг дороги росли так густо, что низкое солнце почти скрывалось в их листве. Небо потемнело, и холодный ветер всколыхнул ветви.
Кисо взглянул на клочок неба, который угадывался между деревьями, и повернулся к отряду.
— Скоро снова польет дождь. До Хикумы меньше часа пути. Кому сегодня хочется ночевать в поле?
Воины ответили насмешливыми криками.
— Никому? Тогда гоните коней так, словно у вас за спиной сам Эмма-О.
— В Хикуму! — крикнул Имаи.
— В Хикуму! — подхватила Томое.
В это время Йоши и его стройный слуга договаривались о цене за последнюю свободную комнату в самой большой гостинице города. Река Тентю после обильных дождей разлилась слишком широко, и единственный паром не работал. Уже три дня никто не мог переправиться через реку, и потому гостиницы были полны. В Хикума скопились группы паломников к алтарю Мишима, чиновники, получившие назначение в провинцию, пешие монахи с чашами для подаяния и прочий спешащий по своим делам люд. Даже в помещении станции яблоку негде было упасть. Шестеро солдат, охранявших ее, драли с пришедших в отчаяние путешественников три шкуры за место на полу в старом полуразрушенном здании. Трактиры и постоялые дворы были переполнены. В самой большой и дорогой гостинице Хикамы была свободна только комната прислуги.
Йоши убедил хозяина гостиницы, что может заплатить очень дорого за крошечный чулан в задней части дома. Серебряная монета решила дело.
В комнатушке едва хватало места расстелить футон, но Йоши и Нами так обессилели, что были рады и этому.
За окнами вновь моросил слабый дождь.
— Здесь хотя бы сухо, — пробормотала Нами, распуская волосы, вытянулась и тут же заснула.
Через час молодых людей разбудили резкие крики и громкий шум, доносившиеся из коридора. Кто-то бегал там, стучал в двери и что-то кричал хриплым голосом. Сначала влюбленные не могли разобрать ничего, потом расслышали слова, вызывавшие бессознательный страх в каждом японском сердце.
— Пожар! Гостиница горит! Все выходите! Скорее!
Йоши мгновенно стряхнул с себя сон. Он не раздумывал ни секунды. Бросив все вещи в комнате, он схватил Нами за руку и вытолкнул ее в коридор. Они присоединились к остальным растерянным и заспанным гостям, которые толпились в коридоре, не зная, что делать.
— Выходите! Все наружу! Сюда! — вновь завопил кто-то. Полуодетые и растрепанные мужчины и женщины в панике бросились к выходу, отпихивая друг друга локтями.
— Странно, никакого запаха дыма, — сказал неожиданно Йоши.
Перепуганные люди толкали Йоши в спину. Но вместо того, чтобы присоединиться к толпе, он вжался в стену, подтащив к себе Нами.
— Это не голос хозяина, — сказал он.
— Разве это важно? — отозвалась Нами. — Если дом запылал, не время разбирать, куда делся хозяин. Бежим же!
— Да, — задумчиво отозвался Йоши и плотнее закутался в плащ.
Нами дергала его за руку, но он упирался и повторял:
— Дымом не пахнет, огня не видно. Что-то здесь не так. Пожара нет — нас обманули!
Тем временем главный коридор опустел. В дальнем его конце Йоши заметил самураев в доспехах. Они шли прямо к нему.
— Скорее, Нами! Беги в комнату, спрячь волосы: эти люди не должны знать, что ты женщина. Я задержу их.
Йоши встал между Нами и подходящими самураями.
— Убирайся на улицу, дурень, — раздраженно скомандовал главарь.
Йоши подсознательно не нравился этот человек. У него было узкое лицо и черные глаза, в которых словно тлел готовый вспыхнуть огонь, От самурая исходила грубая сила, и — нельзя отрицать — в ней было что-то притягательное.
— Ты что, не слышал? Хочешь умереть?
Йоши показалось, что в глазах главаря промелькнули искры безумия.
— Я не вижу огня, не чувствую запаха дыма. И удивляюсь, почему вы сами не спасаетесь бегством. Отряд солдат разгуливает по коридорам горящей гостиницы — в этом есть что-то необычное.
— Хватит нести чепуху! — рявкнул узколицый. — Взять его!
— Слушаемся, Кисо, — хором ответили самураи. Кисо отступил в сторону, и шесть крупных бойцов бросились на Йоши.
Солдаты не ожидали сопротивления: Йоши был один, полуодет и без оружия. Но как только первый из них коснулся плеча мастера боя, он получил удар твердым ребром ладони в подбородок. Голова солдата откинулась назад, глаза остекленели, и он свалился, как мешок с рисом, к ногам своих товарищей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148