— Выходит, мы не ваши? Мы обеспечиваем всем вам полеты, одеваем, обуваем и кормим вас, охраняем днем и ночью. И вообще ухаживаем за вами, как родные матери. Да вы без нас и шага не сделаете. И вы осмелились отказаться?..А ведь она права, мысленно осудил я себя за поспешный и опрометчивый ответ. На ужине, в БАО мы обязательно должны быть и поздравить девчат с праздником. Это не только долг вежливости, но и требование воинского товарищества.С уважением смотрю на девушку. Сержант, да еще в платье, а отчитала меня, точно старший начальник. Вот пигалица! Знали, кого послать. Я хотел было спросить, где она так смело научилась делать выговора старшим по званию, и перевести разговор на другой тон но меня опередила ее подруга в белом платье:— Галя, да товарищ капитан шутит. — Она посмотрела на меня взглядом, плавящим любое плохое настроение: — Да? Придете?Эта девушка перехватила у меня инициативу. Как теперь все свести к шутке? Я ничего не мог придумать, кроме как в развязно-примирительном тоне спросить:— А водка будет?— И водка и вино будут, — хором ответили обе. Прежде чем уйти, девушка в белом платье с лукаво-доверительной улыбкой взглянула на Лазарева:— Мы ждем вас, шоколад и конфеты будут.Сергей хотел было что-то сказать, но смутился и прикуcил свой язык, ранее всегда дерзкий в таких случаях. Такого с ним еще никогда не случалось. По крайней мере, никто из нас этого не видел, но уже «солдатский телеграф» передавал, что он пленен девушкой-блондинкой из БАО.Около двухсот человек собралось на праздничный ужин в аэродромном бараке, разгороженном на комнаты-клетушки. Мужчин мало. Это командование батальона и шесть летчиков из обоих авиационных полков, базирующихся в Ровно.С помещением девушки решили просто: несколько комнат соединили в одну, сняв между ними перегородки. Побелив и празднично украсив, они превратили этот сарай в прекрасный зал. Даже с люстрами, горящими от настоящего электричества, неизвестно откуда проведенного. На стенах неплохие картины. Красиво накрыты столы. Несколько ваз с цветами. Откуда в такое время цветы? Много шоколада и конфет. Это понятно: на фронте женщинам вместо махорки и папирос выдавали разные сласти и они, видимо, поднакопили их для этого дня.Многие из девчат надели гражданские платья и совсем изменились. Гимнастерка все-таки не для женщин. Она старит их, огрубляет, и, может быть, поэтому многие из девчат, находясь в полевых условиях, невольно перенимают мужские привычки и развязность. Сейчас, переодевшись и оказавшись в праздничной обстановке, они сбросили все наносное, неженское.После сырых землянок и боев нам в гостях все нравится. Мы почувствовали семейное тепло и уют. Здесь все просто и хорошо. Так могут сделать только женщины. По всему видно — они здесь хозяева. У нас в полку девушек немного. Главная фигура у нас — летчик. В БАО лее главные работники — хозяйственники: кладовщики, шоферы, связисты, повара, официанты, врачи, медперсонал. И половина из них — женщины. И хозяйничать умеют. Мы, летчики, почти всегда довольны работой нашего тыла; пожалуй, больше довольны, чем организацией и управлением боевыми действиями авиации со стороны наших штабов.Приходят на память слова из песни: «И девушка наша проходит в шинели, горящей Каховкой идет…» Это про наших матерей — комсомолок гражданской войны. Теперь тяжесть войны легла на их детей. И снова девушки на фронте. Полмиллиона их в армии. И воюют хорошо. Мне приходилось видеть мужчин трусами, и читать о них, и слышать, а вот трусов женщин — не знаю. И будущее поколение будет гордиться своими матерями, как мы гордимся Анкой-пулеметчицей.Наши новые знакомые — Галя и Дуся — связистки. Девушки грамотные, развитые: одна со средним образованием, другая — со второго курса института. Они усадили нас с Лазаревым между собой. Галя — сержант в черном платье — теперь настоящая раскрасавица смуглянка. Правда, платье немного тесновато, но это только украшает ее, подчеркивая девичью упругость и собранность. По характеру она какая-то спортивно-энергичная и напористая. Ни минуты не может посидеть спокойно. У нее все в непрерывном движении и изменении. И в этом заключается особая красота, красота новизны. Галя ни с того ни с сего ошарашила меня вопросом:— Скажите, как женщине стать генералом?— Сначала женщине надо превратиться в мужчину, — шучу я.Девушка не унимается:— Я вас спрашиваю серьезно. И вообще, есть ли у нас женщины генералы?— По-моему, нет.— — А могут быть?— Почему бы нет?— А почему тогда нет?Я не знаю, что ей ответить, и с серьезным видом советую:— Напишите об этом Сталину. — Галя обиделась и маленькими своими кулачками, как барабанными палочками, забила по столу:— Вы уклоняетесь от прямого ответа. И вообще, мужчины всюду захватили управление государствами в свои руки. Если бы женщины были у власти, то они не допустили бы никаких войн.— Ну, это как сказать, — не согласился я. — Царицы : Екатерина Вторая и грузинская Тамара — женщины, а вели большие войны и были, как гласят источники, «злы и коварны».В это время кто-то задушевно запел: Бьется в тесной печурке огонь,На поленьях смола, как слеза,И поет мне в землянке гармоньПро улыбку твою и глаза. Все смолкли. Галя впервые за ужином сидела спокойно, плотно сжав свои пухлые губы. Я жестом приказываю ей петь, и мы оба подхватываем:Про тебя мне шептали кусты…После того как песня кончилась, Галя предлагает Дусе спеть «Огонек», но та делает притворно-испуганное лицо:— Не могу, — и кивает на Лазарева, — мой повелитель не любит, когда я пою.Дуся — полная противоположность Гали. Хотя ростом такая же невеличка, но в движениях плавна и изящна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134