Кроме вас никто не мог этого сделать. Кто, кроме чемпиона, мог сделать подобный меткий выстрел? Пожалейте себя и выложите всю историю. Мы ведь уже изловили вас.Странный блеск появился в глазах Сперлинга.— Скажите мне, — заговорил он неестественным, напряжённым голосом, — вы нашли лук?— Конечно, нашли, — неприятно засмеялся Хэс, — там, где вы его оставили, в переулке.— Какой это был лук? — глаза Сперлинга были устремлены куда-то в даль.— Какой лук? — повторил Хэс. — Ну, самый обыкновенный…Ванс, внимательно слушавший молодого человека, прервал Хэса.— Я думаю, что понимаю ваш вопрос. Это был женский лук, лёгкий, легче тридцати фунтов.Сперлинг глубоко вздохнул, точно укрепляя себя в каком-то тяжёлом решении. Потом на его губах появилась лёгкая усмешка.— Зачем скрывать? — беззвучно спросил он. — Я думал, что успею скрыться. Да, я убил его.Хэс довольно заворчал, и его воинственные манеры тотчас же исчезли.— У вас больше рассудка, чем я предполагал, — сказал он почти отеческим тоном, кивая сыщикам. — Возьмите его, братцы. Отвезите в моем автомобиле и посадите под замок, не записывая в книгу. Я сам это сделаю, когда буду в конторе.— Пойдём, — приказал один из сыщиков. Но Сперлинг не сразу повиновался. Он просительно посмотрел на Ванса.— Могу я… можно ли мне? — начал он.— Нет, м-р Сперлинг. Лучше вам не видеться с мисс Диллард, зачем теперь тревожить её… Будьте здоровы.Сперлинг без слов повернулся и зашагал между конвойными, лишившими его свободы, может быть, навсегда. Глава VIIВАНС ДЕЛАЕТ ЗАКЛЮЧЕНИЕ Суббота, 2 апреля, 3 часа 30 минут пополудни
Когда мы снова остались одни в гостиной, Ванс встал и потягиваясь пошёл к окну. Последняя сцена с её поразительным завершением произвела на нас тяжёлое впечатление. Всех нас занимала одна и та же мысль, и когда Ванс заговорил, казалось, что он высказывает наши мысли.— Мы точно все вернулись в детскую…— Я, — отозвался воробей,— Из лука я своей стрелойКок-Робина убил.Он повернулся к столу и искоса посмотрел на Хэса.— О чем так задумались, Хэс? Вам бы надо было плясать тарантеллу. Ведь ваш преступник сознался в своём тёмном деянии. Разве вы не рады, что скоро он будет томиться в тюрьме?— По правде сказать, м-р Ванс, — угрюмо отозвался Хэс, — я не удовлетворён. Уж очень легко досталось его признание: много я видел на своём веку разных молодцов, но этот совсем не похож на преступника.— Во всяком случае, — сдался Маркхэм, — это скоропалительное признание успокоит любопытство газетчиков и даст нам возможность спокойно продолжать следствие. Это дело, наверное, поднимет страшный шум, но когда репортёры узнают, что преступник уже сидит в тюрьме, они не будут лезть к нам за «дальнейшими» сведениями.— Я не говорю, что он не виновен, — задорно настаивал Хэс. — Лучше его попридержать, чтобы он не болтал лишнего. Может, он и не так нем, как я предполагаю.— Это ни к чему, сержант, — сказал Ванс. — Умственный процесс у этого малого очень прост. Он знал, что Робин хотел повидать мисс Диллард, и знал также, что накануне вечером она обошлась с ним не слишком любезно. Сперлинг был, очевидно, не очень высокого мнения о Робине; когда он узнал про его смерть от руки кого-то, кто владел лёгким луком, ему пришло в голову, что Робин преступил границы порядочности в своём ухаживании и получил заслуженный выстрел в сердце. Что же оставалось нашему благородному Воробью, как не подставить свою мужественную грудь и заявить: «Это я». Очень печально.— А все-таки я его не выпущу, — проворчал Хэс. — Если м-р Маркхэм не захочет привлекать его к суду, это его добрая воля.Маркхэм терпеливо выслушал сержанта.— Но все же, сержант, — ласково сказал он, — вы не откажетесь продолжать следствие вместе со мною, если даже я и не привлеку Сперлинга к суду?Хэс быстро подошёл и протянул ему руку.— Вы знаете, сэр.Маркхэм с доброй улыбкой пожал протянутую руку и встал.— Так, на время я передаю все вам, а теперь я перед уходом зайду объяснить положение мисс Диллард и профессору. Что вы хотите сказать, сержант?— Я отправляюсь на поиски тряпки, которой вытирали кровь. Кроме того, я хочу поговорить с прислугой, особенно с кухаркой. Она уж, наверное, помогала кому-нибудь в этой работе. Потом, как полагается, допрошу соседей.— Сообщите мне результаты. Сегодня вечером и завтра утром я буду в клубе.В дверях Ванс присоединился к Маркхэму.— Смотри, старина, — заговорил он, — не умаляй значения таинственной записки, вынутой из ящика для писем. У меня сильное подозрение, что она и является ключом к разгадке. Расспроси профессора Дилларда и его племянницу, не имеет ли для них «епископ» какого-либо особенного значения. В этой епархиальной подписи есть скрытый смысл.— Я в этом не уверен, — с сомнением возразил Маркхэм. — Мне она кажется совершенно бессмысленной. Но я сделаю, как ты говоришь.Но ни у профессора, ни у мисс Диллард не было никаких воспоминаний, связанных со словом «епископ». Профессор, как и Маркхэм, был склонён думать, что к делу эта записка не имеет никакого отношения.— По моему мнению, — сказал он, — это просто какая-то юношеская экстравагантная выходка. Не станет же убийца Робина выдумывать себе псевдонимы и писать записки о своём преступлении. Я мало знаю преступников, но мне такое поведение не кажется логичным.— Да ведь и само преступление не логично, — шутливо заметил Ванс.Маркхэм переменил тему разговора.— Я пришёл сказать вам, профессор, что недавно заходил м-р Сперлинг, а когда ему сообщили о смерти м-ра Робина, он сознался, что совершил это убийство…— Раймонд сознался! — задыхаясь, произнесла мисс Диллард.Маркхэм сочувственно посмотрел на неё.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56