— Опять совещание? — Он вопросительно посмотрел на нас. — Разве смерть Парди не положила конец делу?Ванс посмотрел ему прямо в глаза.— Мы нашли «Маленькую мисс Маффет», м-р Арнессон.Арнессон поднял брови с весёлой иронией.— Это шарада? Что же я должен ответить?— Мы нашли её в кладовой друккеровского дома, — добавил он ровным, тихим голосом.Сначала Арнессон нахмурился, но потом рот его медленно расплылся в улыбку.— Ужасно деятельный народ эти полицейские. А какой следующий ход?— Мы нашли также пишущую машинку, — продолжал Ванс, не замечая вопроса. — И записную книжку Друккера.— В самом деле? Где же были эти сказочные предметы?— На чердаке.— Не могу сказать, — презрительно заметил Арнессон, чтобы у вас были неопровержимые улики против кого бы то ни было. Пишущая машинка может употребляться кем угодно. И кто может знать, каким образом книжка Друккера попала на наш чердак?— И ещё есть улика, о которой я не говорил, — сказал Ванс. — Маленькая мисс Маффет может узнать человека, который её завёл в дом Друккера и бросил в чулан.Арнессон долго молчал. Наконец он заговорил.— А если вы все-таки ошибаетесь…— Уверяю вас, Арнессон, что я знаю виновного.— Вы положительно пугаете меня. Если бы я был Епископом, я был бы склонён допустить поражение… Во всяком случае одно совершенно ясно: Епископ принёс шахматную фигуру в полночь к дверям комнаты миссис Друккер, а я вернулся с Белл домой в половине первого.— Так вы говорили. Скажите правду, который был час?— Я сказал правду: была половина первого.Ванс вздохнул.— А вы хороший химик, м-р Арнессон?— Один из лучших, — усмехнулся Арнессон. — Имею премию.— Когда я обыскивал сегодня утром чердак, я нашёл маленький стенной шкафчик, в котором кто-то выделял циан из железосинеродистого калия.— Настоящая сокровищница наш чердак. Обиталище бога Локи.— Действительно, — серьёзно сказал Ванс, — пещера Злого Духа.Во время этого мрачного диалога профессор сидел, закрыв глаза рукой, как будто от боли. Со скорбным лицом обратился он к человеку, которому столько лет был отцом.— Великие люди, Сигурд, оправдывали самоубийство, — сказал он и грустно вздохнул. — Никто не знает, что происходит в человеческом сердце в последний тёмный час.Я пришёл к заключению, что он вовсе не стремился как можно скорей посадить Арнессона в тюрьму. Но я заметил, что под его внешним спокойствием скрывается чрезвычайное напряжение.Конец настал скоро. После замечания профессора наступило молчание. Потом заговорил Арнессон.— Вы говорите, м-р Ванс, что знаете, кто такой этот Епископ. Если это правда, так зачем все эти разговоры?— Нам некуда торопиться, — почти небрежно сказал Ванс. — И потом я надеюсь связать кое-какие концы: удовлетворить судей, как вам известно, нелегко. Но какой чудесный портвейн.Арнессон посмотрел на наши рюмки и с обиженным видом повернулся к профессору.— С каких пор я стал трезвенником, сэр?— Извини, Сигурд. Мне не пришло в голову… ты ведь никогда не пьёшь по утрам. — Он подошёл к шкафу и, налив ещё одну рюмку, поставил её нетвёрдой рукой перед Арнессоном.Он не успел сесть, как Ванс вдруг издал возглас удивления.— Честное слово! Раньше я этого никогда не замечал. Поразительно!Его восклицание было так неожиданно и движение столь порывисто, что в этой напряжённой атмосфере все обернулись и посмотрели в ту сторону, куда был устремлён его взгляд.— Дощечка Челлини! — воскликнул он. — Фонтеблосская нимфа! Мне сказали, что она была уничтожена в семнадцатом веке. Я видел пару к ней в Лувре…Профессор Диллард посмотрел на него исподлобья, на его лице был написан страх.— Вы выбрали странное время, сэр, для выражения вашей страсти к искусству, — ехидно заметил он.Ванс, как будто желая скрыть своё замешательство, поднёс рюмку к губам. Всем было не по себе, нервы были натянуты, и, автоматически повторяя его жест, мы тоже подняли наши рюмки.Ванс встал, подошёл к окну и остановился спиной к комнате. Почти в тот же момент край стола сильно ударил меня о бок, и раздался звон разбитого стекла.Я вскочил на ноги и с ужасом увидел против себя неподвижное, в упор смотрящее на меня лицо профессора. Его руки застыли в судорожном движении к вороту халата. Все мы были парализованы.— Боже милосердный! — изумлённое восклицание Арнессона разрешило напряжение.— Позовите доктора, Арнессон, — приказал Маркхэм.В ту же минуту грузное тело профессора рухнуло на пол. Ванс медленно отошёл от окна и сел в кресло.— Ничего нельзя сделать для него, — сказал он с глубоким усталым вздохом. — Он подготовил себе быструю безболезненную смерть, изготовляя свой цианистый калий. «Дело Епископа» закончено.Маркхэм уставился на него, ничего не понимая.— Я стал подозревать его со дня смерти Парди, — продолжал Ванс. — Но уверенности у меня не было до вчерашнего дня, когда профессор стал взваливать преступления на м-ра Арнессона.— Что? На меня? — Арнессон отвернулся от телефона.— О да, — подтвердил Ванс. — Вы должны были расплатиться за него. С самого начала вы были выбраны жертвой. Он старался внушить нам возможность вашей виновности.Арнессон был не так удивлён, как можно было ожидать.— Я знал, что профессор ненавидел меня, — начал он. — Он ревновал меня к Белл. И он начинал слабеть умом, что я заметил уже несколько месяцев тому назад. Значит, он хотел меня отправить на электрический стул?— Эта опасность вам не угрожала, — сказал Ванс. — Я должен извиниться перед вами за моё поведение в предыдущие полчаса. Это была просто тактика. Я заставил его поторопиться.Арнессон мрачно улыбнулся.— Не надо извинений, дружище. Я знал, что вы не в меня метите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56