— Нет ещё, — дрожащим голосом ответила она. — Мисс Диллард заходила около часа тому назад, но я сказала, что барыня вышла. Случилось несчастье…— Какое несчастье, миссис Менцель?— Не знаю, к завтраку она не спустилась…— Когда вы узнали о происшествии?— Почти в восемь. Газетчик сказал мне о Друккере.— Не бойтесь, — утешал её Ванс, — с нами доктор, и мы обо всем позаботимся.Мы подошли к комнате миссис Друккер, Ванс постучался. Ответа не было — комната оказалась пустой.Не говоря ни слова, мы вернулись в переднюю. Одна из двух дверей вела в спальню Друккера. Ванс отворил её, не постучав. Свет, о котором говорил Гилфойл, не был погашен.Ванс остановился на пороге. Маркхэм быстро отступил. На узкой постели лежала миссис Друккер, совершенно одетая. Лицо её было пепельно-бледным, глаза закрыты, руки прижаты к груди.Барстед быстро подошёл и наклонился над ней. Прикоснувшись к ней раза два, он выпрямился и медленно покачал головой.— Скончалась, может быть, ещё вечером. — Он снова нагнулся над телом и стал производить осмотр. — Она уже много лет страдала хроническим нефритом, атеросклерозом и гипертрофией сердца… Она умерла тогда же, когда и Друккер — около десяти…— Естественной смертью? — спросил Ванс.— Несомненно.— Никаких признаков насилия?— Никаких. Совершенно ясный, типичный случай. Глава XVIIIСТЕНА В ПАРКЕ Суббота, 16 апреля, 11 часов утра
Когда доктор положил тело миссис Друккер на кровать и прикрыл его простынёю, мы опять спустились вниз.— С научной точки зрения совершенно правильно говорить о естественной смерти от потрясения, — сказал Ванс, — но наша ближайшая задача — найти причину потрясения. Очевидно, оно связано со смертью Друккера. Быстро повернувшись, он вошёл в гостиную. Миссис Менцель сидела там же, где он её оставил. Ванс подошёл к ней и ласково сказал:— Ваша барыня умерла ночью от разрыва сердца. Хорошо, что она не пережила своего сына.— Gott gebe ihr die ewige Ruh! Дай Боже ей вечный покой!

— набожно прошептала Мендель. — Ja, так лучше…— Смерть наступила в десять часов. — Вы не спали в это время, миссис Мендель?— Я не спала всю ночь, — испуганным голосом сказала она.— Скажите нам, что вы слышали сегодня ночью?— Кто-то приходил сюда.— Да, кто-то приходил около десяти часов через парадную дверь. Вы слышали?— Нет, но когда я легла, я слышала голоса в комнате м-ра Друккера.— Разве раньше вам никогда не случалось слышать голоса в комнате около десяти часов?— Но слышен был не его голос. У него был высокий голос, а этот был низкий, грубый… Ещё слышался голос миссис Друккер… а она никогда не заходила ночью в комнату сына.— Как вы могли все так ясно слышать через закрытую дверь?— Моя комната как раз над комнатой м-ра Друккера.— Что же вы услышали ещё? — спросил Ванс.— Сначала похоже было, что барыня плачет. Потом мне показалось, что она смеётся… А дальше мне показалось, что барыня говорит какие-то стихи…— Вы бы их узнали, если бы опять услышали? Не эти ли?«Раз горбун наш сел на стену,Бух! И грохнул, как полено».— Bei Gott, das sind diselben. Ей Богу, эти самые.

— Опять выражение ужаса появилось на её лице.— Слышали вы ещё что-нибудь?— Нет. Потом все было тихо.— Вы не слышали, чтобы кто-нибудь выходил из комнаты м-ра Друккера?— Через несколько минут кто-то очень тихо открыл и закрыл дверь, и я услышала шаги в передней.— Ну, все кончилось, миссис Менцель, — сказал Ванс успокоительно, — вам больше нечего бояться. Теперь мы можем сделать некоторые догадки о том, что произошло здесь вчера ночью. Убийца взял у Друккера ключ и вошёл через парадную дверь. Зная, что комната миссис Друккер находится в задней части дома, он рассчитывал пробраться в комнату Друккера, исполнить задуманное и уйти незамеченным тем же путём. Но миссис Друккер услышала и пошла в комнату сына. Дверь могла быть приоткрыта, она увидела пришельца и узнала его. Она вошла в комнату и спросила, что ему надо. Он мог ей ответить, что пришёл известить её о смерти сына — вот причина её стонов и истерического смеха. Но это была лишь временная игра. Он обдумывал, как её убить! Он не мог допустить, чтобы она вышла живой из комнаты. Может, он ей это и сказал, — помните, «говорил сердито»? А потом он рассмеялся. Он терзал её в порыве безумного эгоизма, он рассказал ей всю правду, а она могла лишь повторять: «О Боже! О Боже!». Может, он вспоминал Горбуна; для своей чудовищной шутки он не мог найти лучшего слушателя. Она, в припадке ужаса, повторяла стишки, но сердце не выдержало потрясения, она упала поперёк кровати. Он понял, что случилось, и спокойно ушёл.— Самое непонятное в трагедии сегодняшней ночи — почему этот человек приходил сюда после убийства Друккера, — сказал Маркхэм.Ванс задумчиво курил.— Попросим Арнессона разъяснить нам этот пункт. Может быть, он и прольёт кое-какой свет.— Да, очень может быть, — присоединился Хэс. — Но ведь тут было несколько человек, которые могли бы многое объяснить.Маркхэм остановился перед сержантом и спросил:— А сколько их было? Приведите их завтра ко мне. Как они были расставлены?— Их было трое, сэр, кроме Гилфойла. Эмери было приказано следить за Парди; Сниткин был поставлен на Риверсайдской аллее у 75-й улицы, чтобы наблюдать за домом Друккера. Хеннеси стоял на 75-й улице возле Вест-авеню. Они ведь все ждут у того места, где был найден Друккер, я сейчас их приведу.Через пять минут он вернулся с тремя сыщиками. Маркхэм первым вызвал Сниткина. Вот результаты его показаний:Парди вышел из дому в 6 часов 30 минут и пошёл прямо к Дилларду. В 8 часов 30 минут Белл Диллард, в вечернем туалете, села в такси и поехала по Вест-авеню. (Арнессон вышел вместе с нею и усадил её, а потом сейчас же вернулся домой).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56