Сами эти герои — как Кантор и Макс, так и почти все другие протагонисты цанкаровских произведений — люди, стремящиеся осмыслить действительность и найти в ней свое место. Самое главное для Цанкара —• «проследить нить рассуждений», «путь духовной жизни» героев. Поэтому и с речей их совлечен покров будничной невыразительности, они говорят сильно и ярко. Характерной чертой художественного метода Цанкара является предельное обнажение сокровенного смысла явлений действительности, который в жизни заслоняется от человека массой мелочей. Хищническая природа Кантора раскрывается не только в том, что он убивает непосильным трудом и голодом своих рабочих, но и в том (и это главное), что он идет на убийство в прямом и буквальном смысле слова. Капиталист-убийца, капиталист-палач — явление в окончательной, крайней стадии своего логического развития.
То же стремление к подчеркнутой заостренности образов проявляется и в том, что рядом с Кантором — зловещим воплощением власти денег, и Максом — трагическим образом борца, падающего в непримиримой борьбе с этой властью, стоят сатирические образы священника и судьи. Если в комедии «Для блага народа» сатирическим звучанием пронизана вся словесная ткань, то в «Короле Бетайновы» сатира, за исключением, может быть, разговора Кантора со священником в первом акте, проявляется в общем смысле произведения, в самой парадоксальности положения: освящение преступления стражами правосудия и христианской морали.
Тема разорения, нищеты и страданий словенского народа, о которой Цанкар думал, приступая к «Королю Бетайновы», воплотилась в его первом большом прозаическом произведении — романе «На улице бедняков» (1902), в основу которого легли впечатления детства писателя. Это роман о жизни крестьянской девушки Францки, о несбывшихся мечтах чистой и любящей души, о бесплодных жертвах и рухнувших надеждах. В мировой литературе немного найдется книг, где бы с такой любовью и сочувствием, с удивительной тонкостью в передаче самых сокровенных душевных переживаний изображалась трудная судьба матери-пролетарки. Цанкар говорил, что этой повестью он поставил своей матери памятник, какого не ставил никто.
В романе находит свое отражение проблема, прошедшая через все творчество Цанкара,— проблема взаимоотношений интеллигенции и народа. Но если в написанном годом раньше романе «Чужие» (1901) герой его, скульптор Сливар, вынужденный работать вдали от родины —в Вене, чувствующий себя чужим и дома и на чужбине, так и не находит выхода из внутреннего кризиса, то в романе «На улице бедняков» перед сыном Францкиг Лойзе, прошедшем суровую школу жизни, такой выход открывается в борьбе за спасение родины от нищеты и унижений. Роман кончается символическим финалом: в ночь смерти матери полный отчаяния Лойзе видит свет в окне учителя-социалиста; он «встрепенулся и пристально вгляделся в спокойный белый свет, сиявший в ночи...».
Животворящая сила родной земли воспета и в повести «Крест на горе» (1904). Героиня этой повести — крестьянская девушка Ханца — принадлежит к числу пленительных цанкаровских женских образов, полных сердечного тепла и силы духа, нередко более стойких в борьбе с суровой жизнью, чем их мужья и возлюбленные.
Талант Цанкара в начале 900-х годов достиг полного своего расцвета, известность его перешагнула далеко за границы Словении. Работал он неутомимо. В книге «Белая хризантема» он писал, имея в виду себя: «Бедняга работает день и ночь дома, на улице, в кофейне, в трактире, в компании, даже во сне; с той минуты, как он написал первое слово, как запел у него в сердце первый стих, он не потерял ни минуты».
О Цанкаре, как ни о ком другом, можно сказать, что писал он «кровью сердца». Его творчество было непрестанной исповедью — исповедью человека, прошедшего через скорбное детство, голодную и полную унижений юность, прожившего всю свою жизнь в изнурительном труде, не принесшем ему сколько-нибудь прочной материальной независимости. До конца своих дней Цанкар оставался писателем, сохранившим необычайную чуткость к людскому горю. Один из его рассказов начинается словами: «Собственное страдание — зеркало, в котором узнаешь страдания других».
Тяжелым бременем ложилась на Цанкара травля его произведений буржуазной критикой, которая стремилась представить изображение «свинцовых мерзостей жизни» в его произведениях плодом аморальности и болезненного пессимизма писателя. Эта травля особенно усилилась в связи с появлением* повести «Дом
божьей матери» (1904); произведение, в которое автор вложил, по его словам, «мысль, чистую как слеза», провозгласили утонченной порнографией.
Даже в кругу близких друзей-литераторов Цанкар не всегда встречал полное понимание. С горечью обращался к себе писатель: «Смотри, вот сила неприятная, бесполезная, отвергнутая! Скажи, кто любит свой народ, кто любит человека так, как любишь его ты? Любовью, которая так велика и глубока, что похожа на ненависть. Кто тоскует о нем и бежит от него, как влюбленный, сердце и мысль которого обуревает любовь? Друг, ты разорвал свою грудь, вырвал свое сердце, протянул его народу, который любишь с такой темной силой,— так кто же отстранил твою руку, отбросил твое сердце?»
И все же в «битве с жизнью» Цанкар чувствовал себя «утомленным, но не побежденным». На ханжеские обвинения в аморальности он отвечал блестящей сатирой на святош, разоблачением мещанской «морали», которая душит живые и прекрасные человеческие чувства и служит прикрытием для подлостей разного рода. Пафосом сокрушения царств ханжей и филистеров пронизан его цикл «Историй из долины святого Флориана», создававшийся в 1904—1907 годах, и такие произведения, как «Госпожа Юдифь» (1904) и «Алеш из Разора» (1907).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52