Тобиас положил непрочитанную газету на подлокотник кресла.— Поразительно! Невилл не раз говорил мне, что выбирает себе любовниц среди обитательниц борделей. Профессионалок, так сказать.— Вот как?— Таким женщинам обычно несвойственна сентиментальность. Сомневаюсь, что они способны влюбиться в человека, оплачивающего их счета.— Согласен. — Крекенберн снова вернулся к своей газете. — Тем не менее несколько месяцев назад прошел слух, что его последняя любовница покончила с собой. Глава 9 На следующий день Тобиас прибыл на Клермонт-лейн около двух часов пополудни. Едва карета остановилась, он устремился к двери. Тобиас поморщился от резкой боли в левой ноге, потом глубоко вздохнул, и боль уменьшилась.— Нам сопутствует удача. — Энтони грациозно вышел из кареты вслед за Тобиасом. — Дождь прекратился. Тобиас взглянул на свинцовое небо:— Ненадолго.— Я упоминал, что одна из твоих черт, вызывающих у меня восхищение, это оптимизм? Клянусь, у тебя такой нрав, что порой кажется, будто ты излучаешь сияние.Тобиас промолчал. Настроение у него было отвратительное, и причиной тому была не тупая боль в ноге. Тобиаса не покидало возбуждение.Утром он проснулся с очень странным чувством, и это сильно встревожило его. Человек его возраста и опыта должен уметь контролировать свои эмоции. Тобиас, словно юнец, стремящийся к своей первой пассии, жаждал вновь увидеть Лавинию.Его нетерпение сменилась недоумением при виде наемного экипажа, стоявшего у дверей маленького домика.Тобиас остановился:— Что она еще задумала, черт побери?Энтони ухмыльнулся:— Судя по всему, у твоей новой партнерши свои планы.— Черт бы ее побрал! Утром я послал ей записку и сообщил, что буду около двух.— Возможно, миссис Лейк не хочет потакать твоим прихотям, — предположил Энтони.— Это она придумала посетить другие музеи восковых фигур. — Тобиас устремился к лестнице. — Если Лавиния полагает, что я позволю ей одной беседовать с владельцами, она, черт возьми, должна хорошенько пораскинуть мозгами.Дверь дома широко распахнулась в тот момент, когда Тобиас и Энтони поднимались по ступенькам.Лавиния, в своей коричневой шерстяной накидке и полуботинках, появилась в дверях. Стоя спиной к улице, она с кем-то разговаривала.— Осторожнее, Эмелин. Это самый лучший экземпляр.Не поворачивая головы, Лавиния стала осторожно пятиться. Тобиас увидел, что она ухватилась за один конец объемистого свертка.Через несколько секунд появилась Эмелин. Ее блестящие локоны, обрамлявшие прелестное лицо, были частично скрыты бледно-голубой шляпкой. Она с трудом держала другой конец длинного, завернутого в ткань предмета.— Он очень тяжелый. — Эмелин осторожно смотрела под ноги. — Может, нам стоит продать что-то другое?Энтони замер. Не замечая мужчин, Лавиния продолжала пятиться.— Ни одна другая не стоит так много, как эта, — сказала она. — Тредлоу намекнул, что знает коллекционера, готового заплатить кругленькую сумму за Аполлона в прекрасном состоянии.— Я по-прежнему считаю, что мы не должны продавать эту статую для того, чтобы заказать несколько платьев.— Тебе следует думать о новых туалетах как о вложении средств, Эмелин. Я уже объясняла тебе это сегодня. Ни один приличный молодой человек не обратит на тебя внимания, если ты отправишься в театр в старом, немодном платье.— А я тебе ответила, что мужчина, неспособный разглядеть личность за одеждой, не интересует меня.— Вздор! Ты прекрасно знаешь, что погибнешь, если позволишь мужчине увидеть личность под твоей одеждой до того, как вы поженитесь.Эмелин рассмеялась.— Она — ручеек, звенящий под залитым солнцем небом, — прошептал Энтони.Тобиас застонал, уверенный в том, что Энтони имеет в виду не Лавинию.Он смотрел на женщин, спускавшихся по лестнице. Контраст между тетей и племянницей поражал. Эмелин, высокая и грациозная, была прекрасно сложена. Лавиния значительно уступала ей ростом.— Куда это вы собрались? — спросил Тобиас.Лавиния тихо вскрикнула и обернулась. Огромный сверток в ее руках опасно накренился. Энтони бросился вперед и подхватил статую, спасая ее от падения на ступени.Лавиния сердито посмотрела на Тобиаса:— Видите, что чуть не произошло из-за вас. Если бы я уронила статую, вы были бы виноваты в этом.— Я всегда бываю виноват, — отозвался он.— Мистер Марч, — тепло улыбнулась Эмелин. — Как приятно видеть вас!— Мне так же, мисс Эмелин. Позвольте представить вам моего родственника, Энтони Синклера. Энтони, это мисс Эмелин и ее тетя, миссис Лейк. Я, кажется, говорил тебе о них.— Очень рад. — Энтони поклонился, не выпуская из рук статуи. — Позвольте, мисс Эмелин. — Он взял весь сверток в руки, освободив девушку.— Вы очень расторопны, сэр, — просияла Эмелин. — Клянусь, Аполлон уже сломался бы, если бы вы не подхватили его.— Всегда счастлив услужить даме, — заверил ее Энтони.Он смотрел на Эмелин так, словно она стояла на пьедестале и за спиной у нее были крылья.Лавиния набросилась на Тобиаса:— Вы едва не стали причиной катастрофы, сэр! Как вы смеете подкрадываться к людям подобным образом?— Я не подкрадывался. Я прибыл ровно в то время, которое указал в своей записке. Полагаю, вы получили ее?— Да, я получила ваше высочайшее повеление, мистер Марч. Но поскольку вы не удосужились поинтересоваться, подходит ли мне время вашего визита, я не стала затруднять себя ответным сообщением, что мне это совершенно неудобно.Тобиас угрожающе повернулся к ней:— Насколько я помню, мадам, именно вы пожелали поговорить с другими владельцами восковых фигур.— Да, но у меня появилось более важное дело.Тобиас подался вперед:— Что может быть важнее проведения этого расследования?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78