Пообещай, что не войдешь в дом, если в нем кто-то будет.— Лавиния, я не могу этого сделать.Она застонала:— Я боялась, что ты это скажешь. Обещай мне…— Хватит с меня обещаний. Я предпочел бы поцеловать тебя.Ее глаза вспыхнули — то ли от ярости, то ли от страсти. Тобиас предпочел бы последнее.— Я пытаюсь серьезно поговорить с тобой, — сказала Лавиния.— Хочешь меня поцеловать?— Речь не об этом. Мы говорим о том, что ты рискуешь жизнью.Тобиас провел подушечкой большого пальца по линии ее скулы. Нежная, гладкая кожа завораживала его.— Поцелуй меня, Лавиния.Она положила руки на плечи Тобиаса, заставив его гадать, что же она намерена сделать — оттолкнуть или притянуть к себе.— Пообещай, что будешь благоразумен, — попросила Лавиния.— Нет. — Тобиас слегка прикоснулся губами к ее лбу, потом поцеловал в нос. — Не проси об этом. Не в моей власти давать такие обещания.— Вздор! Ты можешь это сделать.— Нет. — Тобиас покачал головой. — Я утратил способность быть благоразумным с тех пор, как повстречал тебя на одной из улиц Рима.— Тобиас! — Она задохнулась. — Это безумие. Мы ведь даже не особенно нравимся друг другу.— Говорите за себя, мадам. Что до меня, то я начинаю привыкать к вам.— Привыкать? — Ее глаза расширились. — Вы начинаете привыкать ко мне?Тобиас вспомнил, как Энтони отчитывал его за неучтивость.— Возможно, слово «привыкать» не совсем подходит к данной ситуации.— Так обычно называют свои чувства к другу, или к заботливой тетушке, или к домашней собачке.— Ну тогда это точно неверное слово, — согласился Тобиас. — Потому что мои чувства к тебе ничуть не походят на мое отношение к друзьям, тетушкам или собакам.— Тобиас…Он прикоснулся к ее нежной шее, где несколько непокорных завитков высвободились из плена шпилек.— Я хочу тебя, Лавиния. Не помню, чтобы я так сильно когда-нибудь желал женщину. У меня все внутри горит от этого желания.— Прекрасно! Оказывается, я еще и вызываю у тебя жжение в желудке. — Лавиния прикрыла глаза, и дрожь пробежала по ее телу. — Я всегда мечтала о том, чтобы вот так воздействовать на мужчину.— Энтони говорит, что я неумел в общении с женщинами. Может, все станет гораздо проще, если ты прекратишь разговаривать и поцелуешь меня?— Нет, ты просто невозможен, Тобиас Марч!— Ну тогда мы действительно подходим друг другу. Потому что ты самая невозможная женщина из всех, кого я встречал. Так ты поцелуешь меня?Что-то сверкнуло в ее глазах — не то возмущение, не то возбуждение, не то страсть. Руки Лавинии обвились вокруг шеи Тобиаса, она привстала на цыпочки и поцеловала его.Он приник к ее губам, надеясь, что она вновь выкажет такое же безудержное желание, как и тогда, в карете. Лавиния задрожала и крепче обвила его шею руками. Ее страсть зажгла безудержный огонь в его крови.— Тобиас! — Лавиния зарылась пальцами в его волосы и горячо поцеловала.— Что-то в тебе заставляет меня чувствовать себя так, словно я под воздействием сильнейшего наркотика, — прошептал он. — Боюсь, я уже не смогу обойтись без него.— О Тобиас!Его имя вырвалось из ее груди сдавленным стоном.Он обнял Лавинию и слегка приподнял. Она издала мягкий, чувственный возглас, еще больше возбудивший его.Держа Лавинию на весу, Тобиас пошел к столу. А она, обхватив плечи Тобиаса, осыпала его влажными, жаркими поцелуями.Тобиас усадил ее на край стола. Одной рукой поддерживая ее, другой он начал расстегивать брюки. Едва его плоть вырвалась на свободу, как Лавиния потянулась и обхватила ее своими тонкими пальцами.Тобиас закрыл глаза и стиснул зубы, подавляя желание, захлестывающее его. С трудом совладав с собой, он открыл глаза и увидел, что Лавиния раскраснелась от возбуждения и трепещет от предвкушения.Тобиас раздвинул ей ноги и положил руки на шелковистую кожу бедер. Опустившись перед Лавинией на одно колено, он поцеловал внутреннюю поверхность бедра. Его губы скользили все выше, неотвратимо приближаясь к цели.— Тобиас! — Она напряглась всем телом. — Что ты… Нет! Нет, ты не можешь поцеловать меня там. Тобиас, ты не должен…Он не обратил внимания на ее смущение. Когда Тобиас прикоснулся кончиком языка к чувствительному бутону, Лавиния умолкла. Ее протесты сменились сдавленным возгласом. Его пальцы скользнули в лоно Лавинии, а поцелуй стал еще настойчивее. Освобождение пришло к Лавинии, но она не издала ни звука, словно у нее перехватило дыхание. Тобиас почувствовал, как пружина внутри ее разжалась, и по телу Лавинии прокатилась волна дрожи.Когда она пришла в себя, он встал и крепко обнял ее. Лавиния бессильно прижалась к нему.— Ты научился этому в Италии? — пробормотала она. — Говорят, ничто так не расширяет кругозор, как поездка по Европе.Тобиас счел, что этот вопрос не требует ответа. Оно и к лучшему, потому что сейчас ему вряд ли удалось бы вести столь двусмысленный разговор.Встав между ногами Лавинии, он обхватил руками ее округлые ягодицы. Она подняла голову и улыбнулась. Ее глаза были как бездонное море, теплое и манящее. Тобиас не смог бы отвести взгляд, даже если бы и попытался.— Глаза, погружающие человека в гипноз, — прошептал он. — Ты действительно заворожила меня.Лавиния коснулась пальцем мочки его уха, потом — уголка рта. Она снова улыбнулась, и Тобиас, охваченный неистовой страстью, приготовился войти в нее.Звук открывающейся парадной двери и приглушенные голоса остановили его как раз в этот момент.Лавиния замерла в его объятиях.— О Боже! — встревоженно воскликнула она. — Тобиас…— Гром и молнии! — Он прижался лбом к ее лбу. — Только не говори мне…— Наверное, Эмелин вернулась домой несколько раньше. — Паника зазвучала в голосе Лавинии, и она безуспешно заколотила по груди Тобиаса кулачками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78