«…сады пластом лежали на кузнечном зное, и только стебли роз, точно сейча
с с наковальни, горделиво гнулись на синем медленном огне. Я мечтал о пере
улочке, круто спускавшемся вниз за одной из таких вилл. Там была тень. Я эт
о знал. Я решил свернуть в него и немного отдышаться. Каково же было мое из
умление, когда в том же обалденьи, в каком я собирался в нем расположиться
, я в нем увидел профессора Германа Когена … Его интересовали мои планы. Он
их не одобрил. По его мнению, следовало остаться у них до докторского экза
мена, сдать его и лишь после того возвращаться домой для сдачи государст
венного, с таким расчетом, чтобы, может быть, впоследствии вернуться на За
пад и там обосноваться. Я благодарил его со всей пылкостью за это гостепр
иимство».
О лукавство художника. Ему было не разойтись с Россией. Ну, прощай, философ
ия!

Глава девятая

Лекцию перенесли. Позвонила моя старая приятельница Барбара, ведающая з
десь, как я уже писал, славистикой. Но славистов и людей, занимающихся руси
стикой и русской литературой, в Марбурге довольно мало, зато много эмигр
антов, для которых очень важен человек, только что приехавший с родины. По
этому-то лекцию из университетской аудитории перенесли в кафе «Корона»
возле ратуши. Не по времени, а по месту. Демократичная Барбара посоветова
ла мне не волноваться, у них это обычная практика. Её студенты-русисты обя
зательно все придут, будет человек двадцать. Всем удобно: те, кто приедут п
рямо с работы, заодно и закусят.
Никакого волнения, тем более ущемления моего достоинства я не учувствов
ал. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Я уже давно
перестал думать, что наука и нормальное научное общение происходят толь
ко в больших аудиториях. Потом мелькнула мысль и о политической подоплек
е. Что немцам наши Ломоносов и Пастернак, эти имена лишь кое-что прибавляю
т к славе города. В конце концов и Джордано Бруно читал лекции здесь по пут
и из Лондона в Италию. Город, магистрат и университет, которым город живет
, заботятся об эмигрантах предыдущей волны, не потерявших еще связь с рус
ской культурой, и о совсем новых своих гражданах. Валяйте, валяйте, кафе та
к кафе.
Меня только одно при этой перемене забеспокоило. Серафима с ее внезапным
звонком из Берлина. Сколько же ей лет, бодрая, значит старуха, если собрал
ась приехать. Удивительно, ее утренний звонок сидел в моем сознании, как г
воздь. Значит все время я хожу с тремя гвоздями в голове: лекция, Саломея, С
ерафима…
Барбара будто почувствовала мою озабоченность: «Если ты, Алексей… Ц ска
зала она по-русски, и совершенная немецкая техника сохранила все оберто
ны ее голоса. Говорит Барбара почти без акцента, как и положено ученице зн
аменитого Фасмера. Ц Если ты кого-нибудь пригласил на лекцию, то мы в уни
верситете везде развесили объявления, куда ее перенесли. Найдут!»
Барбара всё-таки удивительный человек. Такую любовь к предмету своего в
ожделения я видел только у пьяниц, если те любят, то любят. Не было русског
о, специально приезжавшего в Марбург или коротко транзитом его проезжаю
щего, которого бы она не приветила. Собственно, поэтому она знает всю моск
овскую литературную элиту, а кто из писателей или поэтов не стремится за
вернуть в Марбург! В её истории есть некий до конца не познанный мною нюан
с: в свое время, видимо, вместе с родителями, она эмигрировала из Риги. А вот
университет заканчивала в Берлине и слушала того самого Фасмера, профес
сора Санкт-Петербургского университета, который в Германии выпустил «Э
тимологический словарь русского языка». Такого словаря у нас в то время
и в помине не было.
Ц Барбара, ты будешь переводить или мне строить выступление по-немецки?
Ц Спросил на всякий случай, ответ знал заранее.
Ц Нет-нет, не по-немецки. Русским студенты владеют, для них это будет и до
полнительная практика. Для новых эмигрантов требует только русский. Мэр
у я буду шептать перевод на ушко, если он, конечно, придет.
Кафе «Корона» на рыночной площади, напротив фонтана со скульптурой свят
ого Георгия, я нашел быстро. Полюбовался еще раз на ратушу Ц петух на часа
х с позолоченным циферблатом запоет и захлопает жестяными крыльями ров
но в шесть, когда я начну лекцию. Немцы точны, как швейцарские часы. И площа
дь, хоть и маленькая, и ратуша замечательны. Круг почти замкнулся: дом фрау
Урф Ц Barfusserstrasse Ц где, по семейным преданиям, Ломоносов познакомился с будущ
ей женой, в двух минутах ходьбы, и здесь же «когтистые крыши», под которыми
жили и Мартин Лютер, и братья Гримм. Площадь чуть скошена с подъемом от ра
туши к фонтану и дальше, к итальянскому ресторану. Еще выше Ц замок, но эт
о уже атмосфера Кафки.
Всё вылизано, чистенько, никаких машин, классический булыжник. Возле сам
ой ратуши, с одной стороны кафе с летней террасой, с другой Ц магазин нему
дреных сувениров. По воскресеньям здесь, конечно, традиционный маленьки
й базар: пяток фургонов с продуктами Ц мясо и мясные полуфабрикаты, колб
асы, сосиски и ветчина, Ц всё такое чистое и привлекательное, что, кажетс
я, сделано из пластмассы, не в коптильном цехе и колбасной, а в мастерской
художника. Палатки и корзины с овощами и фруктами. Здесь, на площади, в Ден
ь города ставят огромные бочки с пивом, и сам бургомистр и обер-бургомист
р наливают желающим пиво. Это я видел по телевизору в рекламном ролике к м
естным выборам. Уже потом рассказали: ни одна из нескольких сотен пивных
кружек, которые привозят к этому случаю на площадь, не пропадает и не быва
ет разбита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86