– Только не тогда, когда двое людей нравятся друг другу, Барби, – сказал Ральф, и его голос звучал несчастно.– Да, я могу себе представить, как ты себя ведешь с твоей подружкой-блондинкой, зовешь ее в тот же день, когда хочешь назначить свидание! – Она посмотрела на него пронизывающим взглядом, а затем отвернулась и снова уставилась в окно. – Знаешь ли, не все же такие, спасибо, – сказала она, и казалось, она сейчас расплачется.Ральф нежно сжал ее плечо.– Барби, пожалуйста, – попросил он умоляюще. – Я так хочу быть с тобой – но послушай, мне нужно сейчас ехать обратно в школу, сдавать экзамен, и… не мог бы я забрать тебя попозже, и тогда мы бы куда-нибудь сходили?– Честно! – воскликнула Барби. – Я думаю, что это просто ужасно – просить девушек прервать свидание. Как ты себя будешь чувствовать, если я с тобой прерву свидание и уеду?– О, так ты, значит, его уже назначила?– Ну в самом деле! – сказала Барби, теперь уже окончательно обидевшись.Барби, с кажущейся неохотой, дала ему свой адрес, после этого Ральф расплатился, и они в молчании поехали прочь. Несколькими минутами позже она снова попыталась завязать оживленный разговор, но Ральф угрюмо прервал ее:– Я просто тебе не нравлюсь.– Ты мне нравишься, – сказала Барби как само собой разумеющееся, а затем возмущенно добавила: – Но ты будешь думать, что я была ужасна соглашаясь с тобой на свидание через такой короткий срок. Я знаю, что думают мальчишки!– Но я не буду! – сказал Ральф. – Я не буду!– Хммм! – сказала Барби.– Послушай. Посмотри на это с другой стороны. Мне нужно посмотреть фильм, связанный с работой, которую я пишу по английской литературе, и ты могла бы поехать со мной. Это все. Я не имею в виду, что это будет как свидание – просто что-то мы поделаем вместе, ты понимаешь, ну как сегодня мы приехали вместе в Дом суда? Это же не было настоящим свиданием, но все же мы были вместе, и нам было хорошо. Ты понимаешь, что я имею в виду?– Да, это было чудесно, – мечтательно признала Барби. – Я имею в виду, это было замечательно, что ты это сделал. О, я надеюсь, все будет в порядке с Фредом – доктором Эйхнером. Это же было ужасно?– Пожалуйста, Барби, – взмолился Ральф, – только один раз, и начиная с этого момента я буду просить у тебя о свидании за неделю.– Ну, – сказала Барби, капитулировав, – я только надеюсь, что у тебя нет никаких глупых мыслей насчет этого.Ральф лучезарно улыбнулся, и Барби продолжила, серьезно и подчеркнуто:– Я имею в виду, что обычно я такого не делаю! 15 В 6.30, не позднее чем через четыре часа с момента их первой встречи, Мартин Фрост снова разговаривал с доктором Эйхнером, на этот раз по телефону. Язык у него заплетался.– Мне не нравится это, док, – признался он. – Мне не нравится, как это выглядит.– Где вы находитесь, Фрост?– «Мэйфэйр Рум»… Почему бы вам сюда не приехать?– Я понял. Хорошо. Теперь – что он делает – в эту минуту? Вы его, естественно, видите с того места, где стоите?– Он в баре, пьет свой мартини, очень мило – и он вместе со своим другом! – Была какая-то горечь в этой грубой имитации Фроста, почти что мстительная женоподобность. – Скажите, почему бы вам не приехать? – добавил он более нормальным тоном.– Вы видите его с того места, откуда вы звоните?– Ну, вообще-то я не могу его видеть прямо отсюда, но он точно все еще там. Он в баре.– Плохая работа! Послушайте, я сейчас туда приеду. Держите его на прицеле. Добывайте о нем сведения. Если он уйдет до того, как я приеду, оставайтесь с ним – преследуйте его, как хвост, да? При первой же возможности свяжитесь со мной прямо из бара. Я буду ждать там вашего звонка. Поняли?– Хорошо.– Ведите себя осторожно, настолько ненавязчиво, насколько это возможно. Когда я приеду, я сяду сзади вас, но мы не должны обмениваться ни единым знаком, не показывать, что мы друг друга узнали. Вы понимаете?– Хорошо, когда вы приедете?– Я сразу же выезжаю. Я буду там в течение четверти часа.– О'кей.– Тогда все очень хорошо… Вы делаете хорошую работу, Фрост. Похоже, дело сдвинулось. Мы можем распутать это дело раньше, чем вам кажется.– Увидимся тогда здесь, – сказал Фрост с громким глотком. Он явно держал свой напиток с собой прямо в телефонной будке.– Увидимся, – сказал доктор Эйхнер. «Мэйфэйр Рум» – это салон в одном из крупных центральных отелей. Темный овальный бар мерцает тяжелым светом, словно в попытке передать британскую респектабельность, а всюду вокруг бара – кабинки и крохотные столики, окруженные стенками с трех сторон. Почти у всех этих кабинок есть маленькие дверцы, которые можно закрыть, – и некоторые были закрыты и выглядели просто как панельные стены, только через открытый верх мерцали отблески горящих внутри свечей, отражаясь на потолке, перемежаясь фрагментарными тенями тех, кто находился в кабинках.Из дальней комнаты гостиной постоянно доносилось тяжелое эхо от играющей музыки, поток утроенного хохота пролетал вокруг бара, подгоняемый легким звоном льда в стаканах.В поведении этих хорошо одетых людей, сидящих в баре, чувствовалась какая-то неловкость. Изо всех присутствующих половина пыталась сохранить чопорно-мрачный вид, а другая половина отчаянно старалась этого не замечать. Однако было очевидно, что мужчины пребывают в состоянии глубочайшей нервозности, а женщины, видя это, нервничают тоже.Мартин Фрост контрастно выделялся среди этой публики. Когда доктор Эйхнер вошел, он тут же увидел Фроста, перевесившегося через бар. Неряшливый, в своем мятом костюме, он переговаривался с одним из трех губастых официантов и выглядел при этом как растрепанный великан.Доктор продумал превосходную линию отчужденного поведения для этой ситуации, но весь его план был сметен в прах, когда Фрост повернул лицо с наполовину прикрытыми глазами навстречу ему и, не меняя позиции, перегнувшись через бар, он сказал громким голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56