Однако же у всех случаются увлечения и сердечные склонности. Капитан Ржалис был слабостью кассарийских хряков.
Заслышав аромат обожаемого дешевого вина и родной голос, звавший Ангуса да Галармона и Эмса Саланзерпа, хряки ринулись навстречу дорогому другу. Нет, они не ждали от него булочек и напитков, они вполне понимали серьезность сложившегося положения, но желали разделить судьбу с тем, кто открыл для них новый и такой разнообразный мир коктейлей. А когда два взволнованных хряка бегут к вам со всех ног, это не Лилипупс наплакал.
Истоптанные Бумсиком суккубы только-только отряхнулись от земли и травы и принялись жаловаться инкубам на горькую долю, как по ним прошлись острые копытца Хрюмсика.
– Ребятки! – завопил Ржалис, завидев подмогу. – Где Ангус? Искать-искать-искать-искать…
С победным «хру-хру» свины устремились на поиски друга своего друга. И не беда, что два-три десятка демонов пострадали от активных хряков. Главное, что они все-таки вынесли Ржалиса туда, куда он просил.
– Два слова нашим читателям! – Неутомимый Бургежа наседал на Лилипупса, размахивая перед его носом пухлой тетрадкой. – Напутствие молодым бойцам.
– Первой любовью молодого бойца должен стать командир, – чеканил слог бригадный сержант, талантливый во всем.
– Прекрасно. Лучше не скажешь… Как вы оцениваете будущее Князя Тьмы после этого судьбоносного сражения?
– Какая мне посторонняя разница? – не стал лукавить Лилипупс, орлиным оком оглядывая поле битвы.
Тут он заметил, что отряд амазонок действует не слишком эффективно, расходуя стрелы чуть ли не впустую.
– Смотрим на меня!!! Куда вы стреляете? – завопил он, призывно размахивая бормотайкой и устремляясь в самую гущу наступающих демонов. – Я здесь для чего стою?
Следующий залп вполне удовлетворил его, и он снова обратил внимательный взгляд к специальному корреспонденту.
– Как вы оцениваете действия ваших солдат?
– Не знаю, кого поймать и наградить.
– Говорят…
– Нет, ты на него посмотри! – взорвался Лилипупс, имея в виду какого-то змееголового демона. – В него стреляют, а он бежит навстречу, как будто ты ему посылаешь воздушные поцелуи!!!
– Вот он и угомонился.
– Наконец-то. Давно пора.


Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего. Все это происки.
В. С. Черномырдин

– Говорят, во время осады Тут-и-Маргора…
– Вранье. Ребята сами пошли в атаку.
– Но летописи подтверждают…
– Это была сильная, подготовленная к трудностям, готовая на все ради победы, бесстрашная армия.
– Очевидцы вспоминают…
– Им память отшибло. Что они помнят?
– Вас помнят.
– Логично. Меня не забудешь.
– Это точно.
– Хотите послужить отечеству?
– Я?!
– Вы, вы.
– Готов. Но пером, а не мечом.
– Да, с мечом у вас не сложилось.
– Такова жизнь.
– Но под чутким руководством…
– Не надо руководства…
– …Тут-и-Маргор возьмете как миленький.
– Не сомневаюсь.
– Сомнения запрещены уставом. Устав составлял я. Чтобы доступнее.
– Не сомневаюсь.
– Что вы там пишете в своей тетрадке?
– Репортаж.
– A-a, – сказал Лилипупс, поигрывая бормотайкой. – Репортажи я люблю. С места событий, а? Сейчас я схожу в героическую атаку, а вы наблюдайте и подробно записывайте.
– А как же!
– Только слово в слово. Чтобы подвиг не пропал зря. Это такой качественный будет подвиг. Я уже вижу.
– Не сомневаюсь.
– Я пошел.
– Я пишу.
– Строчи-строчи, филин. А то голову отверну.
– Не сомневаюсь, – печально вздохнул Бургежа, не спасовавший даже перед владыкой Преисподней.
Впрочем, ему была присуща не только эльфийская бесшабашная отвага, но и природное филинское здравомыслие. И он четко оценивал разницу в весовых категориях. С адским владыкой Бургежа был готов спорить до хрипоты. С Агапием Лилипупсом предпочитал соглашаться.
Свой репортаж он начал словами: «Харизма – это все».


Если вы поймали слона за заднюю ногу, а он вырывается, самое лучшее – отпустить его.
Авраам Линкольн



* * *

Атака решительно удалась.
Борзотар печально кувыкал на самой верхушке обугленного дерева, провожая взглядом ватагу невоспитанных троллей, которые его туда и загнали.
Пут Сатанакия, вылезая из болота, попал в горячие объятия Архаблога и Отентала, из которых так и не вырвался, соблазненный серебряными подковками и бронзовой статуей в Чесучине, а также прощением долга в четыре тысячи тиронгийских рупез. Именно столько патриотично настроенный демон поставил на победу адских сил.
Ватабася с аппетитом догрызал последний боевой барабан и уже бросал заинтересованные взгляды на упитанных рыцарей личной гвардии Князя.
Чудовище Ламахолота своей грандиозной тушей запечатало в расселине тысячный отряд Искусителей с бароном Алгерноном Огнеликим – лучшим топорником Ада. Алгернон рвался сразиться с Такангором, но ему мешала великолепная задняя часть ламахолотского монстра.
Лихое безумие охватило кентавров. После того как у выхода из портала они заметили внушительную фигуру тролля в парадном обмундировании, у них открылось второе дыхание. Несокрушимые прежде враги разбегались от них по всему полю, а кентавры догоняли их с гиканьем и свистом, молотили передними копытами, лягали, накидывали сети, в коих демоны запутывались так же надежно, как если бы их упаковал Кехертус.
Кстати, Кехертус тоже не бездельничал. Внушительная горка прекрасно упакованных, спеленутых, как младенцы, огнекрылов, преграждавшая путь к обозу, была его лап дело. Высоко подпрыгивая, чтобы разглядеть что-то за грудами вражеских тел, Узандаф Ламальва подбадривал героя одобрительными криками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140