Доставка в любой дом, в любое время суток.
Питайтесь с нами!

Однако суд удаляется на совещание, оставив ответчика дожидаться его возвращения. Сэнгерайский троглодит приглашен для дачи показаний. И вот уже ночь, а никаких новостей не поступает.
Но постоянные читатели «Траво-Ядных новостей» знают бычье упорство своего корреспондента. Победа достается не самому смелому, умному или хитрому, но самому терпеливому, а значит – победа за нами!
Следите за развитием событий в следующем выпуске любимой газеты!
– И это все? – возмутился Бакандор. – Это они называют новостями? А что говорит Такангор?
– Перестань скакать и мычать, – заявила Мунемея. – Это недостойно славных традиций Топотанов. Более того, подобное поведение неприемлемо для брата великого полководца и бесстрашного судьи. Представь себе, что в кустах замаскировался репортер из «Королевского паникера» или «Красного зрачка». Осознал?
– Так точно, маменька, – потупился минотавр. – Осознал.
– Тогда попрошу всех вернуться к делам. Особенно это касается тебя, Весверла. За целый день – никакой ощутимой пользы. Сидим, смотрим в потолок. В честь чего?
– Думаю.
– Похвально. Но вышивать это не мешает. Мадам Горгарога, позвольте полюбопытствовать – что вы делаете?
– Ворошу кусты, – ответила горгулья. – Я живо представила себе репортера… Вы помните, какое уважение и доверие я питаю к печатному слову, но лучше наверняка знать, что опасности нет.
– Конечно нет, – уверенно ответила великолепная Мунемея. – Бакандор, сынок, прочеши окрестности.


* * *


В своей жизни человек играет лишь незначительный эпизод.
Станислав Ежи Лец

Лорд Таванель отрешенно наблюдал за происходящим.
Собственно, ничего особенного не происходило, так что и наблюдать было не за чем. Но лорда уже не беспокоили подобные пустяки.
Долгое время он не мог смириться с мыслью, что не является хозяином самому себе, и даже пытался сражаться за свою личность с неведомым врагом. На какие только уловки ни шел, какие хитрости ни изобретал, какие ловушки ни расставлял – все оказалось бесполезно. Таванель потерпел сокрушительное поражение, покорился неизбежности и даже постепенно привык.
Человек ко всему привыкает.
Он научился произносить слова, не вдумываясь в их значение; отвечать на вопросы не то, что хотел; совершать поступки, смысл которых оставался ему неясен; и даже привык не принадлежать себе – нигде и никогда. Поначалу Таванеля еще удивляло, зачем неведомый господин оставил его в живых, а вернее – в полу-живых. Затем он перестал искать ответы и задавать вопросы. Только смотрел, выглядывая из собственных глаз, как приживалка из чужих окон.
Болезненнее всего он воспринимал длинные периоды не-бытия. Наверное, где-то он был, но сам об этом не знал. И очень часто случалось так, что сознание покидало его в собственном замке, а возвращалось к нему уже где-нибудь в пути. И он понятия не имел, куда едет, зачем, почему. Он не ведал, что происходило с ним в этом промежутке и сколько времени он отсутствовал: несколько часов, день, месяц, год или столетие?
Люди шарахались от него, как от безумца, слуги косились и сплетничали за его спиной. И ни одной живой души не оказалось рядом. Он не мог рассчитывать не то что на любовь или верную дружбу, но даже на простую привязанность – кто станет общаться с человеком, не помнящим о себе ничего и в себе не вольном?
Тогда, в самом начале, он пытался вести записи, чтобы контролировать хотя бы какую-то часть своей жизни и знать о себе хоть что-то. Но и эта попытка провалилась.
В моменты его исчезновения неведомый хозяин полностью уничтожил все дневники и письма, вскрыл тайники, добрался до тщательно спрятанных записок. Таким образом он показал лорду свое превосходство и отбил охоту в дальнейшем мериться с ним силами.
В следующее свое явление, которое он сравнивал с выныриванием на поверхность, Уэрт Орельен не обнаружил в замке ни единого знакомого лица: его загадочный господин и совладелец рассчитал всех старых слуг, поменял горничных, домоправительницу и управляющего имением. И даже прежних псов на псарне заменил на новых. Теперь никто не помнил прежнего лорда, и он остался совершенно один.
И однажды лорд Таванель просто потерял интерес к себе. Жизнь его более ему не принадлежала; разум не подчинялся; воля безмолвствовала; память изменила; будущее отсутствовало. Что бы ни произошло с лордом Уэртом Орельеном да Таванелем, его самого это не касалось.
Очутившись в Кассарии, он понял, что находится у источника немыслимого могущества. Но даже тот, кто распоряжался Таванелем, не имел ни власти, ни сил им воспользоваться. Он проник сюда тайно, как тать в ночи, приложив все свои умения к тому, чтобы остаться необнаруженным.
Лорд понимал, что его миссия завершена. Еще немного, и даже невидимый господин покинет его на произвол судьбы. С его исчезновением уйдут и остатки жизненных сил.
Сейчас он сидел в уютном кресле, безразлично глотая вино и тупо уставившись в одну точку. Его окружали такие же неподвижные охранники-скелеты, и, откровенно говоря, лорд не видел существенной разницы между ними и собой. Он тоже давно перестал быть, пусть никто об этом и не догадывался.
Что бы ни решили судьи, лорду Таванелю было все равно.


* * *

Такангор подумал, что следует проконсультироваться у графа да Унара на предмет порядка и безопасности. Совершенный бардак, честное слово. Всякий желающий имеет отличную возможность явиться в замок, и никто не преградит ему путь.
Конечно, парадным входом пользуется исчезающе малое число посетителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140