Бабахнуло так, что моим напр
яженным нервам показалось, будто выстрелили у меня над ухом. Похоже, прир
оде это тоже не понравилось, она гневно потемнела лицом: сумерки сгустил
ись почти мгновенно, словно осветитель за кулисами сдвинул реостат аж до
упора. Молния развалила небо напополам, и из трещины хлынуло мне на лобов
ое стекло так, что щетки перестали справляться с потоками воды. Конечно, н
а площадке перед конторой как на грех не видно было ни одного свободного
места. Пришлось приткнуть машину на самом краю, метров за сто от входа. Не
знаю, продолжали меня пасти или нет, но твердо уверен, что последнюю сприн
терскую дистанцию по пузырящимся лужам от стоянки до дверей редакции я п
рошел в полном одиночестве.
До своей комнаты мне удалось добраться почти незамеченным: в голове уже
складывались первые абзацы будущего материала, а в такие минуты неохота
с кем-либо общаться, особенно с начальством. Только у самых дверей кабине
та меня цепко схватила за рукав пожилая девушка Рита Блюм, которую все, не
зависимо от возраста, называют Ритатуля. Сколько себя помню, она ведет в г
азете рубрику «Горячие новости», которую язвительный Чепчахов называе
т «Горячие глупости». Ради двух-трех строчек информации Ритатуля готова
проехать пол-Москвы, чем вызывает мое глубокое профессиональное уважен
ие. Она въедлива, дотошна и настырна, но при этом действительно глупа как п
робка. Слава Богу, ей позволяют только собирать новости, но не разрешают к
омментировать их в газете. Ритатуле не остается ничего другого, как дела
ть это в коридоре редакции.
Ч В зоопарке родился слоненок, так они назвали его Моськой! Ч сообщила
она мне с возмущением. Ч Нет, Игорь, ты только представь: слон Моська!
Чтобы поскорее от нее отделаться, я решил ей поддакнуть:
Ч Это что, вот у меня есть приятель, его вообще после института распредел
или механиком на нефтеналивной танкер «Джордано Бруно».
У Ритатули азартно расширились глаза.
Ч Какой порт приписки?
Я понятия не имел какой, поэтому быстро соврал первое, что пришло в голову:

Ч Уже спохватились и переименовали. Теперь он «Галилео Галилей».
После чего мне удалось наконец прорваться к себе в кабинет.
Ливень за окном не то чтобы выдохся, а взял более спокойный, размеренный т
емп, как марафонец, перед которым впереди еще большая трудная дистанция.
Капли уютно барабанили по жестяному подоконнику. Я запер дверь, зажег на
стольную лампу, положил перед собой стопку чистой бумаги и взял ручку. На
чало и конец Ч две необычайно важных вещи в материале. Но начало всегда д
ается труднее. Если не первой фразой, то хотя бы первым абзацем надо дать ч
итателю по мозгам, привлечь его внимание. Начало и конец. Посредине, как в
жизни, может быть все, что угодно, но начало и конец Ч это то, что останется
, то, что запомнится. Ручка довольно долго совершала бессмысленные пируэ
ты над пустынным пространством белого листа, прежде чем вывести первую б
укву. Потом я начал писать.
"Смерть от пули в нашем городе теперь дело обычное. Мы привыкли к ней, как с
олдаты на фронте. Каждый день то ближе от тебя, то дальше строчат автоматн
ые очереди, рвутся мины и бомбы, гранаты из противотанковых базук лупят п
о автомобилям и окнам домов. Заказные убийства стали таким рутинным явле
нием, что газеты порой уделяют им не больше нескольких строчек: размер за
метки зависит от положения, которое занимала в обществе жертва, да еще, по
жалуй, от изобретательности киллеров, дающих репортерам пищу в описании
новых подробностей.
Все это похоже на игру с хлапштосом. Есть такой термин у игроков на бильяр
де, от немецкого «удар с хлопком». Хлапштос Ч это не просто удар, точно на
правленный в цель. Хлапштос Ч это когда шар влетает с оглушительным гро
хотом, когда кость шара угрожающе трещит, сталкиваясь с железной окантов
кой лузы, сотрясая весь огромный мраморный стол на толстых дубовых ножка
х, вызывая дрожь у пораженных зрителей.
Но профессионал играет на хлапштосе, только когда нужно напугать против
ника, морально разложить его. Профессионал не станет с треском класть ша
ры, если не хочет до времени обнаружить своего профессионализма. Тычок е
го кия будет в этом случае тихим, для стороннего взгляда почти неуверенн
ым, а шар упадет в лузу как бы случайно. Однако это тоже будет удар професс
ионала.
Мы привыкли к смерти на хлапштосе. В назидание другим, слишком жадным или
слишком самонадеянным, железо и кость то и дело с шумом и грохотом бьются
друг о друга. С наших улиц, как с полей сражений, выносят трупы банкиров и к
оммерсантов, журналистов и политиков, преступных авторитетов и воров в з
аконе.
Киллеров поймать трудно, найти заказчиков еще труднее. Найти нельзя, зат
о вычислить Ч можно. По принципу «кому выгодно». А вот это уже не всем нра
вится. На войне как на войне, юридическими доказательствами никто себя н
е обременяет. На гангстерской войне Ч тем более. Если тебя «вычислили», п
оследствия могут быть вполне определенными...
Поэтому, коли нет задачи продемонстрировать силу, профессионал не стане
т просто так что есть силы лупить по шарам. И тогда в город войдет другая с
мерть: как бы случайная, малозаметная. Похожая на несчастный случай. Но не
переставшая от этого называться убийством. Умышленным убийством в коры
стных целях, совершенным на заказ руками умелых киллеров.
Ваш корреспондент провел собственное расследование, изучив обстоятель
ства ряда «случайных» смертей, произошедших за последнее время в нашем г
ороде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94