– Я тут же пожалел о своей болтливости, но слово не воробей.
– С тех пор как я пришел в сознание, у нас с тобой всегда были хорошие отношения. Неужели когда-то мы ссорились?
Угораздило же меня набрести на эту тему!
– Да, – сознался я. – Когда ты был гардемарином.
– Но потом мы помирились?
Как же, черт возьми, сменить тему?
– Алекс, ты уже, кажется, достаточно окреп.
– Да. – Он легко встал, подошел к окну. – Что я теперь должен делать?
– Пока ничего, ты ведь еще в отпуске по болезни. Набирайся сил, восстанавливай память.
– Она не восстановится, ты же знаешь, – печально, но уверенно промолвил он. – Врачи сказали, что после такой долгой комы шансы на восстановление памяти ничтожны.
Чем же его обнадежить? К сожалению, нечем.
– Жаль.
– Они не спешат выписывать меня из госпиталя, у них пока есть свободные палаты. – Он отошел от окна, сел на койку.
Вернулся Толливер. Меня била лихорадка. Я вспомнил, что надо попросить у врачей какое-нибудь лекарство от простуды.
– Алекс, завтра я не смогу навестить тебя. Может быть, приду послезавтра, – сказал я.
– Вот и хорошо.
Его тон показался мне недружелюбным.
– Ты не хочешь, чтобы я тебя навещал? Он долго молчал, прежде чем ответить:
– Пойми, ты все время упоминаешь каких-то людей, места, которые должны быть мне знакомы. А я их не помню! Это невыносимо.
– Хорошо, больше не буду говорить об этом.
– Нет, ты еще не все понял, – взвинчено продолжал он, не обращая внимания на Толливера. – Я сижу в этой чертовой больничной палате и часами прислушиваюсь к шагам в коридоре, все гадаю, ты или не ты. Ведь меня никто больше не навещает. Такая зависимость от тебя… Это ужасно!
– Алекс. – Я положил ему на плечо руку. На этот раз он не сбросил ее. – Мне очень жаль, что так получилось. Не беспокойся, я буду навещать тебя до тех пор, пока ты не поправишься.
– Как только тебе дадут корабль, ты смоешься, и тогда я останусь один.
Это верно. Взять его на корабль я не смогу.
– Это случится не скоро. К тому времени ты поправишься.
– А если память никогда не восстановится? – В отчаянии Алекс отвернулся к окну. Наступила тягостная тишина.
– Мистер Тамаров, – вдруг заговорил Толливер, – такие вещи излечиваются только временем. Однажды мой дядя…
– Плевать мне на вашего дядю! – крикнул Алекс. Мы с Толливером переглянулись.
– Мы пойдем, не будем расстраивать тебя, – сказал я.
– Как хотите, – уныло отозвался Алекс.
– Пойдемте, мистер Толливер. – Я направился к двери, и тут Алекс сорвался с места, подскочил ко мне в два прыжка, схватил за руку.
– Мистер Сифорт, я…
Толливер не дал ему договорить, бросился между нами и отбросил Алекса на кровать.
– Толдивер, вы что! – крикнул я.
– Он же напал на вас!
Алекс снова вскочил. Толливер сжал кулаки.
– Прекратить! Вы! Оба! – заорал я так, что чуть не надорвал горло. Они притихли.
– Есть, сэр, – сказал Толливер, дрожащими руками поправил китель и тщательно отутюженные штаны.
– Толливер, к двери! Алекс, сидеть! – приказал я.
– Он толкнул меня! – воскликнул Алекс, но все-таки подчинился и сел.
– Толкнул, потому что ты дотронулся до меня, – объяснил я.
– Ну и что? Ты тоже дотрагивался до меня. – Алекс искренне не понимал, что случилось.
– Но я капитан.
– Какая разница?
– Прикосновение к капитану без его разрешения считается тяжким оскорблением, – возмущенно сказал Толливер.
– Но я не собирался драться, я просто… – оправдывался Алекс.
– Алекс, он прав. Толливер, он не знал.
– Он же офицер, – возразил Толливер.
– Да, но у него амнезия. Не придирайтесь к нему.
– Есть, сэр.
– Меня за это надо казнить? – спросил Алекс. Его колени все еще подрагивали.
– Алекс, ради бога, успокойся.
– Не понимаю! – Он ничком упал на кровать. – Не понимаю ваших законов! Меня могли казнить из-за пустяка!
– Сядь! – приказал я. Нехотя, медленно, он все-таки подчинился, – Что ты хотел сказать? Я имею в виду тот момент, когда тебя прервал мистер Толливер.
– Я хотел… Я срывал на тебе злость, но на самом деле мне не хотелось, чтобы ты уходил.
– Не огорчайся. Я сразу понял, что это не нападение. – Я многозначительно посмотрел на Толливера, потом на Алекса. – Давайте закончим с этим инцидентом.
Первым заговорил Толливер:
– Мистер Тамаров, я признаю, что не правильно истолковал ваши действия. Алекс встал:
– Я сожалею, что схватил капитана за руку. Понимаю, что вы защищали его.
В знак примирения они пожали друг другу руки. После нескольких секунд неловкого молчания мы с Толливером вышли.
– Вы оказались правы, – признал я.
– В чем? – спросила Лаура Трифорт. Мы говорили по телефону. Я сидел в своем кабинете и посматривал в окно на улицу.
– На военной базе в Вентурах выявлены крупные злоупотребления, и теперь мы пытаемся их исправить, – доложил я.
– Что еще вы проверили?
– Пока ничего.
– Ну-ну.
– Дело в том, что я там простудился и несколько дней болел, – объяснил я.
– А как насчет тарифов на перевозку грузов?
– У меня нет полномочий на пересмотр тарифов.
– Насколько я понимаю, для отстранения генерала Хартова у вас тоже не было полномочий.
– Не совсем так. – Рассказывать ей подробности об этом деле мне не хотелось. – А что слышно о Мантье?
– Фредерик исчез неизвестно куда.
– Мисс Трифорт, вы же все друг друга хорошо знаете. – Я старался говорить помягче и ни в коем случае не выдать своего разочарования. – Кроме того, здесь не так уж много мест, где можно спрятаться.
– Спрятаться можно везде: в Сентралтауне, на плантациях, в любой точке континента.
– Но большая часть континента еще не освоена, это совершенно дикие места.
– Именно так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158