Я не знаю, кто теперь из нас главный. Вы больны, я не помню многих важных вещей, а Толливер разжалован в гардемарины.
– Я главный. Правда, Толливер может попытаться меня отстранить.
– Я уже думал об этом, – раздался за моей спиной голос Толливера.
Я обернулся. Толливер стоял с двумя бутылками воды в руках.
– Не советовал бы вам даже пытаться отстранить меня, – ледяным тоном произнес я.
– Мне придется это сделать, если вы начнете бредить. Но не ранее этого, – криво усмехнулся Толливер.
– Пожалуйста, не ругайтесь, – вмешался Алекс. – Мы напрасно теряем время.
Толливер молча отдал одну бутылку Алексу, взялся за ручки носилок.
Снова я покачивался в носилках, лежа на спине, созерцал плотную завесу листвы над головой. Постепенно меня сморил сон. Проснулся я к вечеру, сквозь тусклую дрему ощутил качку, увидел над собой колеблющуюся зелень.
– Скоро надо будет сделать привал, – сказал Алекс, тяжело дыша.
– Рано, – ответил Толливер.
– Тогда я перевяжу мозоли.
– Ладно, только быстрее. – Толливер тихо выругался, опустил носилки на землю, обернулся, заметил, что я открыл глаза, и сообщил:
– До темноты остался всего час, а мы не прошли и двадцати километров. Если мы не доберемся до дороги завтра, не знаю, хватит ли у нас сил нести вас.
– Завтра часть пути я пройду сам, – пообещал я.
– Курам на смех! – Толливер в досаде отвернулся. В следующий раз я проснулся среди ночи у костра. Рядом на надувном матраце, накрывшись кителем, спал Алекс. По другую сторону костра в одной рубашке спал Толливер, свернувшись от холода калачиком. Я поправил на себе китель, полежал с открытыми глазами и снова заснул.
Проснулся я от легкого толчка.
– Хотите кофе? – спросил Алекс.
Я кивнул, осмотрелся, щурясь от утреннего солнца. Земля еще не успела нагреться. Я поправил китель на плечах и в ногах, попытался сесть, удивляясь, насколько мой китель подрос за ночь, и вдруг понял, что их две штуки.
– Это мой китель, – сказал Толливер, глядя на мое копошение.
– А как же вы… – залепетал я.
– Вам он был нужнее.
Я вспомнил ночную картину: бедняга Толливер лежит на матраце в одной рубашке, сжавшись в комок. Опять страдает из-за меня!
– Спасибо, – пробормотал я, краснея.
– В Академии нас учили: делись всем, не только одеждой, – вяло улыбнулся Толливер.
– Странно, что вы обо мне заботитесь.
– Если бы вы умерли, мне пришлось бы объясняться перед следственной комиссией, – сардонически ответил он.
Пока Алекс и Толливер укладывали вещи, я сумел встать и дойти до кустов, чтобы облегчиться. Но вернулся я совершенно без сил и не стал спорить, когда мне предложили лечь на носилки. Включил рацию. Ни орбитальная станция, ни Сентралтаун по-прежнему не отвечали.
– Сколько нам осталось? – спросил я.
– Кто его знает? – пожал плечами Толливер. – Может, десять, а может, и тридцать километров.
– У нас совсем мало еды, – заметил Алекс.
– Значит, надо быстрее выйти к дороге, – заключил Толливер.
Когда мы остановились для отдыха, Алекс, морщась от боли, сцепил ладони, спрятал их между колен.
– Покажи, – потребовал я.
– Все нормально.
– Покажи! – приказал я.
Алекс нехотя смотал с кистей носовые платки, протянул мне раскрытые ладони. Они были в кровавых мозолях.
– Господи! – Я выкатился из носилок на землю.
– Что вы собираетесь делать? – спросил Толливер.
– Идти, – твердо сказал я.
– Вы слишком слабы.
– У меня всего лишь бронхит. Это ерунда.
– Не валяйте дурака, Сифорт. Я встал на колени, потом на ноги.
– Три наряда! – приказал я, стараясь не пошатываться.
– В задницу эти наряды! – Толливер бесстрашно смотрел мне прямо в глаза. – Вы же не можете идти! Если вы пойдете сами, мы никогда не выйдем из этого леса! А если и выйдем, то какой ценой?! Может быть, ни Военно-Космических Сил, ни Сентралтауна уже не существует. Кого тогда волнуют ваши чертовы наряды?
Я подошел к нему на ватных ногах.
– А как же присяга? Долг? Офицерская честь? – спросил я, задыхаясь.
– А почему я вытаскиваю вас отсюда?! Сифорт, вы сломали мне карьеру, отняли будущее, а я, выполняя долг, спасаю вас! Лучше бы вы убили меня! Отстаньте от меня! – Он презрительно отвернулся.
Толливер был прав.
– Оставим носилки, – смягчился я. – И кители, и все остальное. Возьмем только воду и рацию. Вы с Алексом будете вести меня по очереди. Если так не сумеем дойти до дороги, тогда пойдете без меня.
Толливер лишь кивнул. Обида все еще душила его.
– Я смогу нести…
– Не надо, Алекс, – прервал я друга. – Лучше веди меня. Не спорь, побереги силы.
К своему стыду, я не мог идти, даже опираясь на Алекса. Ему пришлось волочь меня, почти нести на себе, продираясь сквозь заросли. Мои легкие болели, но я решил не останавливаться ни при каких обстоятельствах. Впрочем, попросить об остановке у меня просто не было сил.
Солнце неумолимо спускалось к горизонту. Мы все чаще останавливались для отдыха, и тогда я стоял, прислонившись к дереву, не решаясь сесть из страха, что потом не смогу встать.
– Скоро стемнеет, – уныло сказал Алекс.
– Все равно пойдем, – с трудом вымолвил я.
– Мы не сможем…
– Нам хватит лунного света. Будем идти, пока не дойдем до дороги, иначе… – Я так и не закончил фразу.
Моя бравада исчезла вместе с солнцем. Сил совсем не осталось. Окончательно я не падал духом только благодаря поддержке товарищей. Наконец я жестом попросил об отдыхе, прошептал:
– Пить.
Я вливал живительную влагу в горло, пока не опорожнил бутылку до дна.
– А где вторая бутылка? – наивно спросил я. – Алекс, разве ты не хочешь пить? Алекс молчал.
– Она давно кончилась, – ответил вместо него Толливер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158