Вот оно – то, чего мне так недоставало! Мой ребенок! Ради того, чтобы держать его на руках, стоило перенести в жизни все. Все прошлые обиды, огорчения, трудности – ничто в сравнении со счастьем материнства.Я боялась даже слово кому-нибудь сказать – не дай Бог мне показалось. Но переполнявшее всю меня счастье говорило, что я не ошибалась. * * * Прошел сентябрь. И с каждым днем моя уверенность возрастала. Мне хотелось петь, чтобы все вокруг слышали: «Благослови, душа моя, Господа… У меня будет ребенок… Мой ребенок… Сын!» О, сколько же радости он принесет с собой! Только бы время бежало побыстрей. Когда же наступит тот счастливый день? В мае? Да, кажется, в мае я рожу своего первенца, и, кто знает, может быть, у меня еще будут дети…Я ни о чем не могла думать, кроме будущего ребенка.Моя верная Сьюзан заметила происшедшую перемену и вопросительно поглядывала на меня, ожидая, что я ей расскажу сама. Но я решила держать все в секрете, хотя мне это и стоило огромных усилий. Я тут же представляла себе, как она начнет причитать, зная о моих женских болезнях: «А вы уверены, Ваше Величество? Вы не могли ошибиться?» Мне так не хотелось, чтобы моя радость была омрачена сомнениями.А сомнения будут обязательно. «Ей же почти сорок! – станут шептаться между собой и служанки, и дамы. – Кто в таком возрасте рожает, да еще с ее болезнями!»Нет и нет! – говорила я сама с собой, я не больна, и уже не девственница, у меня есть муж, который страстно любит меня…Страстно любит? Я задумалась. Откуда мне знать? Мне же не с кем его сравнить… Да, он заботлив и внимателен. Я ему не безразлична. Конечно, он любит меня, продолжала я рассуждать в том же духе.Наконец я решилась сказать Филипу. Как только он вошел в спальню, я загадочным голосом произнесла:– Знаешь, кажется, у меня… Я думаю…Он настороженно смотрел на меня.– Мне кажется, я беременна.Лицо его просияло, и у меня отлегло от сердца.– Ты уверена?– Да, почти…– Когда… это произойдет?– Точно я не могу сказать. Скорей всего в мае у нас родится ребенок.Его губы зашевелились, как будто он беззвучно молился. * * * Прошло несколько недель. Сначала мне было страшно – а вдруг я все-таки ошиблась, но день ото дня сомнения рассеивались.Теперь я уже могла сообщить Сьюзан. Ее первой реакцией, разумеется, был испуг.– Ты не рада, Сьюзан? Что с тобой? – спросила я.Она ответила, как я и ожидала:– Вы уверены, Ваше Величество?Знаю, знаю, думала я, все считают, что я слишком стара, чтобы родить, но я докажу, что это не так, – мне ведь нет еще сорока, и многие в этом возрасте рожают. А то, что я маленькая, субтильная, а таким нелегко произвести на свет ребенка, то и тут я докажу, что вы ошибаетесь. Я сумею всех переубедить!И все-таки я немного обиделась на Сьюзан, но потом простила ей то, что она не сумела разделить мою радость – ведь она встревожилась из любви ко мне, беспокоясь о моем здоровье.Неожиданно Филип сообщил:– Отца донимают французы, и мне необходимо ехать к нему на помощь.У меня мороз пробежал по коже.– Но он поймет, что в это время ты мне необходим.– Ну да… Конечно… Я ненадолго.– Филип, – сказала я, – теперь здесь твой дом.– Мой дом в Испании, – ответил он довольно сухо, – настанет время, когда я буду королем.– Но это будет еще не скоро, а сейчас мы должны быть вместе как муж и жена. Я же не смогу поехать с тобой – мой народ этого не допустит.Он плотно сжал губы и промолчал.А я подумала: бедный Филип, представляю, как он скучает по родине. Может, император сможет приехать к нам, или я, когда родится ребенок, смогу поехать с ним в Испанию… хоть ненадолго.Я знала, что это всего лишь мои мечты, которым вряд ли суждено сбыться, но почему не помечтать, когда рядом любимый муж, от которого я жду ребенка. * * * Да, я была счастлива, но это не мешало мне думать о сестре. Елизавета жила в Вудстоке под неусыпным наблюдением сэра Генриха Бедингфилда. Он был хороший человек, но не признавал вольностей, и можно было представить себе, как такое заточение действовало ей на нервы.Сэр Генри рассказал мне о заговоре против Елизаветы. Я сразу заподозрила Гардинера, который мог это инспирировать – на всякий случай, – ибо Елизавета, став королевой, не пощадила бы его. По словам сэра Генри, ему нужно было срочно уехать, и он оставил вместо себя своего брата, строго-настрого предупредив не спускать с Елизаветы глаз ни днем, ни ночью. Он опасался любых неожиданностей не только с ее стороны, но и со стороны тех, кто мог желать ей зла.И действительно, охрана замка обнаружила засаду из двадцати человек во главе с неким Бассетом, спрятавшихся в парке. Только предусмотрительность сэра Генри позволила обнаружить и обезвредить заговорщиков, которые хотели причинить вред моей сестре.Я не желала зла Елизавете, хотя и не доверяла ей.Я так и не могла понять ее до конца, зная, казалось, все ее сильные и слабые стороны. Когда мы бывали с ней вместе, меня охватывало чувство нежности. Мне также казалось, а может, я хотела убедить себя в этом, что и она испытывает ко мне те же чувства – ведь мы как-никак были сестрами.Мне важно было убедиться, что она невиновна и что все обвинения против нее – ложь. Я хотела появиться в зале суда с полным сознанием того, что моя сестра никогда ничего не замышляла против меня и что мы снова, как когда-то, можем быть вместе.А что думал по этому поводу Филип? Как-то, улучив момент, когда он был не слишком занят, я сказала:– Мне так больно, что моя сестра сидит под домашним арестом. Я не перестаю думать о ней. Мне хочется побеседовать с ней с глазу на глаз – есть ли доля правды в том, что о ней говорят, действительно ли ее сторонники хотят сбросить меня и посадить ее на мое место… Если у нее были какие-то надежды… то теперь они должны были испариться… Как ты думаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133