Они увлеклись беседой, а маленький Вадик остался предоста
вленным самому себе, и никто не обратил внимание на пробиравшихся по ваг
ону, слегка подвыпивших, четверых молодых людей. Когда они проходили, оди
н из них толкнул Вадика, тот упал и разбил нос. Родители ребенка кинулись к
нему. Скиталец заметил парню, толкнувшему Вадика, что, залив до такой степ
ени глаза, нужно передвигаться поосторожнее, ведь ты не Гулливер.
Идущие впереди молодые люди вроде и не слышали это замечание, но двое поп
росили Скита выйти в тамбур для беседы. Скиталец не струсил, пошел с ними.
Один из парней прошел в следующий вагон, другой остался «беседовать» со
Скитом: развернулся и ударил в лицо. Скит ответил, нападавший упал. Скит на
гнулся помочь подняться и почувствовал удар в спину. Не поняв смысла слу
чившегося, ощутил, что в грудь со стороны сердца что-то уперлось. Он резко
выпрямился и вовремя повернулся, чтобы подставить руку: над ним был зане
сен кинжал. Затем он упал.
В сознание пришел на пятые сутки после нападения и узнал, что все это врем
я в больнице шла непрерывная борьба за его жизнь. Когда же стало очевидны
м, что закончилась она победой врачей и пострадавшего, выяснилось неожид
анно, что роли каким-то фантастическим образом поменялись: из пострадав
шего Скит превратился в обвиняемого, из больницы его перевезли в… КПЗ, пр
едъявили обвинение в нападении на пассажира с целью ограбления, ввиду то
го, что он является элементом без документов и определенного места жител
ьства.
Документов у него действительно не оказалось Ц это факт, а куда они пода
вались он объяснить не мог; что они у него были, этому не поверили даже вра
чи, потому что его заявление, будто он фронтовик, будто ранен и лечился в Л
енинграде, это заявление моментально потеряло свое значение, едва тольк
о работники уголовного розыска получили сведения из своих архивов о его
судимостях. Он безрезультатно ссылался на свое ранение, на шрам в голове.
Ему насмешливо намекнули, что теперь у него еще одно «фронтовое» ранение
прибавилось. Он доказывал несуразность нападения на кого-либо спиною. Е
му объяснили, что такое вполне возможно и, действительно, такое встречае
тся даже в мировой политике, когда иное государство, двигаясь задом впер
ед, захватывает другие государства, уверяя, что ракообразное передвижен
ие есть доказательство исключительного миролюбия.
Скиталец оказался на скамье подсудимых. На суде присутствовала его «жер
тва», которая в порядке «самозащиты» ранила его, оказывается, простой от
верткой; присутствовали свидетели-милиционеры; прокурора не было, его ф
ункцию с успехом исполнил адвокат, талантливо подчеркнувший обстоятел
ьства, не оправдывавшие действия Скита. В конечном итоге ему «отвалили»
девять лет для выправления мозгов.



Глава шестая

1

Захлопнув дверь Тоськиной квартиры, Варя отправилась домой, таща дочку з
а руку: в душе хаос. Она подумала о себе, как о пуридановой ослице, Ц ей нра
вился Тарзан, но хотелось, чтобы дома ждал Скит. В то же время злорадство с
ожительствовало с сожалением, что не удалось помириться. А ведь Варя сог
ласилась сожительствовать с Тарзаном из-за матери Ц так представлялос
ь ей самой. Интуитивно она понимала, что это с ее стороны лишь попытка опра
вдаться. Только ведь правда и то, что Тарзан буквально купил ее с матерью…

Он завалил их продовольственными карточками и носильными вещами, приче
м хорошими. И они не спрашивали у Тарзана о их происхождении, не спрашивал
и, потому что всем известно, откуда у воров вещи. Они даже притворялись пер
ед самими собой, что, мол, не подозревают о том, что Тарзан Ц вор. Марьина Ро
ща ворами кишмя кишела и тогда, и раньше, но кто к ворам сами отношения не и
мели, делали вид, что их не знают. То же самое и те, кто отношение к ним имели.
А, в общем, к ворам относились, как к отсутствию топлива, к холоду, к голоду,
к заклеенным бумажными лентами окнам, трубам, торчащим из форточек, безд
омным собакам, воронам на Миусском кладбище Ц все суть природы данного
этапа истории и вечности.
А жилось Варе трудно, мама не могла ей сколько-нибудь значительно помочь:
она работала на мануфактурной фабрике и тащить оттуда было нечего. Варя
же за свое секретарство в суде получала триста двадцать рублей, а как на н
их прожить, когда за ботиночки на толкучке заплатила четыреста.
Тарзан начал за ней ухаживать, держался импозантно. Он не был романтичен,
как Скит, но разница показалась Варе чисто внешней, внутреннее состояние
Тарзана представлялось Варе глубоко спрятанным. Его внешнюю грубость о
на приписала бездомной, непорядочной жизни, отсутствию нежности, ласки,
любви. Она не сомневалась, что все это даст ему и он со временем преобразит
ся. Верила, что в состоянии сформировать его душу, и, когда это свершится,
Ц это будет их совместное торжество. В таком случае, подумала она, Тарзан
… куда более привлекателен, чем худой, угловатый Скиталец.
Мать Варвары сперва защищала семейный статус Скита, напоминала дочери о
его отцовстве, выражала обеспокоенность относительно судьбы Олечки; по
степенно же и в ее рассуждениях появились мысли, что хозяин урожая все же
не тот, кто поле вспахал и посеял семя, а тот, кто поле поливал, урожай вырас
тил. Скиталец сунул-вынул и был таков, а здесь в трудное время мужчина пом
огает обездоленным женщинам.
Когда же с продуктами стало очень трудно, Тарзан отдал Варе немало довол
ьно дорогих вещей, чтобы она уговорила мать съездить с ними в деревню и об
менять на продукты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84