Ее нервы были сегодня натянуты до предела, а терпение - на исходе. Но подавив вспышку гнева, Эмма непринужденно заметила:
- Твой дядя Уинстон приезжает к нам сегодня на чай. Ты ведь рада этому, дорогая?
- Не особенно. Он стал совсем другим после того, как эта женщина заполучила его.
Эмма выдавила из себя принужденную улыбку.
- Тетя Шарлотта не заполучила его, - это странное и неуместное выражение, Эдвина, а просто вышла за него замуж. Она ужасно милая женщина и очень тебя любит, ты сама это знаешь.
- Все равно, он стал не таким, как прежде, - упрямо сказала Эдвина. - Я должна идти заканчивать свои уроки, мама, извини меня, пожалуйста.
- Хорошо, дорогая.
Оставшись одна, Эмма убрала фотографию Пола обратно в комод. Теперь все ее мысли были заняты требованием Эдвины выдать свидетельство о рождении. Вот чего она не предусмотрела раньше, и это было ужасно. Эмма торопливо сбежала вниз в свой кабинет, плотно притворила за собой дверь и набрала номер телефона Блэки в Харрогейте.
- Привет, дорогуша, - радостно откликнулся тот.
- Блэки, произошло нечто ужасное!
Он понял по ее голосу, что Эмма страшно напугана.
- Что случилось, Эмма?
- Эдвина только что потребовала у меня свое свидетельство о рождении.
- Иисус! Чего ради оно ей так срочно понадобилось?
- Чтобы получить паспорт для школьной экскурсии на Континент в следующем году.
- Полагаю, что ты ей отказала?
- Конечно, но рано или поздно я не смогу больше ее удерживать. Что мне делать?
- Тебе придется отдать ей свидетельство, но не раньше, чем Эдвина станет достаточно взрослой, чтобы правильно оценивать некоторые вещи. - Блэки вздохнул. - Так или иначе, но однажды это должно было произойти.
- Но как я объясню ей, почему твое имя записано в свидетельстве. Она уверена, что ее отец - Джо.
- Ты просто скажешь, что ее настоящий отец - это я.
- Но ведь это такая ответственность для тебя, Блэки.
Он рассмеялся.
- Ничего, дорогуша, у меня спина широкая - выдержу. Ты это давно знаешь. - Изменившимся голосом он спросил: - Конечно, ты можешь рассказать Эдвине, кто действительно является ее отцом, но, полагаю, ты не собираешься этого делать?
- Нет, это категорически исключено.
Поколебавшись секунду, Эмма приняла решение, давно зревшее в ее душе.
- Ты ведь знаешь, кто он, Блэки?
Блэки тихо вздохнул в трубку.
- Я имел несчастье догадаться. Эдвина слишком похожа на Адель Фарли, чтобы сомневаться в этом. Это Эдвин, правильно?
- Да, Блэки, - тихо ответила Эмма, почувствовав облегчение. Будто камень свалился с ее души, когда она, наконец, сказала Блэки всю правду. - Но Эдвина никогда не узнает об этом, не должна этого знать. Я обязана на всю жизнь защитить ее от Фарли.
- В таком случае тебе не остается ничего иного, как заставить ее поверить, что я - ее настоящий отец. Я не против, Эмма, - тихо посмеялся Блэки. - Ладно, дорогуша, расслабься, твоя напряженность доходит даже до меня по проводам. Забудь на какое-то время об этой маленькой проблеме и тяни время, сколько удастся. Ты - достаточно умна, чтобы оттянуть объяснение с Эдвиной еще на несколько лет, по крайней мере, пока ей не исполнится лет семнадцать-восемнадцать.
- Надеюсь, что мне это удастся, - медленно ответила Эмма. - Прошлое не желает оставлять нас в покое.
- Да, крошка, это грустно признавать, но боюсь, что ты права. Но давай не будем больше ворошить прошлое, это бесплодное занятие. Теперь вот что. Надеюсь, что ты не забыла про мой прием на второй день Рождества, - Блэки пытался хоть как-то развлечь ее. - Про прием в моем новом доме. Он получится просто замечательным, я могу тебе это сказать смело, Эмма.
- Конечно, помню. Я ни в коем случае не смогу пропустить такое замечательное событие. Фрэнк на Рождество приезжает в Йоркшир, и он обещал отвезти меня. Я просто изнываю от нетерпения увидеть твой дом - ты развел вокруг него такую таинственность!
- Ага, но ты узнаешь его в ту же минуту, как только увидишь. Он в точности такой, каким я описывал его тебе много лет назад, на вересковой пустоши, мой Георгианский дворец.
- Я так рада за тебя, Блэки. Ведь это было твоей самой большой мечтой.
- Да, ты права, Эмма. Но мне пора вешать трубку. Я вижу, что мой несравненный Брайан тащит сюда свою нянюшку. Не волнуйся из-за этого проклятого свидетельства, забудь о нем на год или еще дольше. В случае крайней нужды мы придумаем, что с ним делать.
- Я постараюсь. И спасибо тебе, Блэки, ты всегда так хорошо умеешь меня успокоить.
- Поверь, что все образуется, крошка.
Эмма повесила трубку и осталась сидеть, погруженная в беспокойные мысли о своей дочери. В ней было нечто непостижимое для Эммы, какая-то внутренняя холодность. Эмму всегда страшила странная отчужденность в Эдвине, и она часто терялась, обращаясь с ней. „Наберусь ли я когда-нибудь смелости рассказать ребенку всю правду? - спрашивала она себя. - Как мне сообщить ей все, не утратив остатков ее и так не слишком сильной привязанности ко мне?” Эмму пугала мысль о будущем объяснении с дочерью, и впервые за многие месяцы она забыла о собственном горе, перестала думать о Поле Макгилле.
Блэки О'Нил, обняв за плечи Уинстона, пересек вместе с ним величественный вестибюль своего Георгианского дворца в Харрогейте. Он провел Уинстона в библиотеку и плотно закрыл громадные двойные двери.
- Зачем ты это делаешь? - с удивленным видом спросил Уинстон. - Я думал, что мы просто зашли спокойно выпить.
- Это так и есть. Но я хочу с тобой приватно поговорить и не хочу, чтобы нас прерывали.
- Кто может нам помешать? Все, кажется, слишком заняты вечеринкой.
- Например, Эмма.
- А, ты собираешься поговорить о моей сестре, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178