Очень активной! Когда я теперь открыл последнюю дверцу – из-за нее-то и шел странный запах – прямо на меня свалился его источник. Я едва не заорал, когда до меня дошло, что это человек, которого сразило мое заклинание, в тот момент, когда он, скрючившись в низкой потайной галерее, пытался открыть дверь и прикоснулся к засову… Так он там и остался – и в той же позе… Покойник пролежал, вернее, простоял, опершись на дверь, не менее недели, и изрядно попахивал. Я опрометью кинулся открывать окна, затем наколдовал легкий ветерок, чтобы очистить воздух и вызвал канцлера.
Мертенк был удивлен не менее меня. Он пояснил, что за время моего отсутствия мои покои не убирались, никто туда не входил, а что касается запаха – так чем только не пахнет в Альхелле, тем более из спальни демона… Осмотрев рваную одежонку покойного, мы оба сошлись на том, что это один из городских воришек, каким-то образом узнавший о подземном ходе и решивший нанести визит в королевские покои, пока хозяин отсутствует. Это еще раз напомнило мне о моем обещании бандитам казнить их всех – до назначенного срока оставалось пять дней… Я велел меня сегодня не беспокоить, а завтра вызвать ко мне главных цеховых мастеров для беседы.
На следующий день все городское начальство явилось поздравить меня с возвращением, даже епископ. Несмотря на то, что явился я в Альду без орков, оставив их в нескольких часах пути от города – все уже откуда-то знали о моем визите в Черную Скалу, причем с массой подробностей. Такая уж вещь слухи и сплетни – они распространяются мгновенно. Поэтому я не стал тянуть и сразу взял быка за рога – во-первых, потребовал у моих преданных горожан денежную ссуду – деньги мне были нужны поначалу на содержание войска наемников (в дальнейшем, я полагал, войско будет кормить себя само), во-вторых, объявил о скором выходе нескольких новых указов, в-третьих, потребовал у них списки их мастеров и подмастерьев со всеми членами семей, проживающими с ними. Вообще-то, это, последнее, противоречило обычаям, но мой напористый тон и уверенность так их ошеломили, что они тут же согласились. Что касается денежного займа – то как раз это было привычно, прежние короли постоянно вымогали у горожан всевозможные займы, подарки, подношения, а просил я совсем немного. Под конец, чтобы подсластить пилюлю, я сообщил, что у меня имеются планы перестройки некоторых районов города и я намерен завалить цеха заказами, что сулит им прибыль. Кроме того, я почтительнейшим тоном попросил у епископа благословить мои начинания и помолиться за их успех – старичок так расчувствовался, что тут же посулил полное содействие и даже – о чудо! – еще денежный заем – в дополнение к деньгам, что предоставят мне братства мастеров. В общем, все шло как надо.


Как-то утром на рассвете
Поезд рельсы потеряет
Вспыхнет зарево в колодце
Хрустнет веточка в овраге
Порвутся штаны от широкой походки
Не понадобятся больше припасенные харчи…

Егор Летов

Пять дней спустя, по истечении даты, назначенной осужденным преступникам как крайний срок для явки с повинной, в широко распахнутые городские ворота потоком полились конные и пешие воины. Явились орки, дожидавшиеся этого дня во временном лагере, в столицу были вызваны все рыцари (каждому было предписано явиться с четырьмя конными оруженосцами). К вечеру все собрались. Дворяне остановились на ночлег частью в своих городских домах (у кого таковые имелись), частью – во дворце, орки заночевали прямо на рыночной площади. Решительный момент приближался. За час до рассвета орки-сержанты начали будить своих солдат. Наскоро позавтракав всухомятку, воины выстроились на площади. Из Альхеллы к ним вышел Ингви, сопровождаемый Кендагом, Сарнаком (иссиня-бледным, осунувшимся, но трезвым), вооруженными слугами, в руках у которых были списки горожан, составленные на основе поданных цехами документов. Никаких речей не произносилось, не было ни знамен, ни торжественных маршей – вся сцена носила деловой, будничный характер. Отряды орков потянулись с площади, некоторые в сопровождении слуг со списками – занимать боевые посты. Площадь быстро пустела.
Несколько дворцовых слуг были отправлены объезжать улицы «благонадежных» жилых кварталов, выкрикивая приказ короля – никому не выходить из домов, ослушники будут арестованы.
С рассветом отряды орков начали оцеплять печально знаменитую Северную сторону. Семьдесят воинов с луками рассыпались по городской крепостной стене – помешать осужденным удрать из города, если попытаются. Тридцать орков небольшими группами патрулировали «мирные» улицы, сопровождаемые грамотными слугами со списками – им надлежало всех прохожих останавливать, проверять, имеющихся в списках – загонять по домам, прочих – без грубости, но решительно – задерживать. Остальные отрядами по двадцать-тридцать воинов должны были методично прочесывать улицу за улицей, дом за домом. Наемники получили приказ – без лишней жестокости арестовывать всех, кто окажется на Северной стороне и передавать королевским слугам и вооруженным ополченцам, которые должны были присоединиться к ним чуть позже, но при малейшем сопротивлении – убивать без пощады.
Как только площадь опустела после ухода орков – ее начали заполнять рыцари и латники. Дождавшись когда все собрались, король обратился к ним:
– Сейчас мои наемники начнут осуществлять королевское правосудие. Два месяца назад я пообещал избавить Альду от мусора – пришло время.
В соборе зазвонили колокола – король прислушался, затем, когда звон стих, продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171