Ну, кто сбил...
-- Как будто мы его сами знаем!
-- Я думаю, той женщине... ну, свидетельнице, можно верить, -осторожно заметил Павел. -- Второй раз такое совпадение: две кожаные куртки, вареная и крэк...
-- Да-а, сладкая парочка. И как она там сказала?..
-- Тот, что в крэке, очень красивый.
-- Вот видишь -- красивый! Андрей Малько на такой комплимент не тянет. Его бородищу и лысину она бы точно заметила...
-- А если он сбрил бороду?
Тимаков задумчиво провел пальцами по щеке. О бритье, как о
варианте маскировки, он не думал. Да и когда думать, если почти
все время сжирают совещания. И на каждом требуют раскрываемости,
раскрываемости, раскрываемости. А он именно сейчас не хотел
торопиться. Сеть была почти сплетена. Осталось лишь две-три ячейки, две-три ячейки. Тимаков не ожидал, что тот, на кого они охотились, начнет так резко метаться. Неужели он понял, что для ухода ему осталось место именно в этих двух-трех ячейках?
На подоконнике плакал из радиоприемника Меладзе, упрямо звал какую-то Сэлю, у которой губы похожи почему-то на вино, хотя вино обычно бывает мокрое, а губы -- твердыми, и странное, нерусское имя этой девицы раздражало посильнее, чем двое в кожаных куртках.
-- Что у тебя на Малько? -- рисуя на листке каракули, спросил Тимаков.
-- Судя по его телефонному разговору с девицей, он должен появиться у нее ближе к полуночи.
-- Будем брать.
-- А не спугнем Золотовского, Станислав Петрович?
-- Он не из пугливых... А если задергается... Тем хуже для него. Значит, наследит...
Истончавшую до тишины песню Меладзе тут-же заменил по-комсомольски бодрый голос ди-джея. Он нес какую-то немыслимую чепуху. Слова, как колорадские жуки в банке, заскакивали у него одно за другое, и оттого трудно было понять, как же он сам понимает себя. Впрочем, на коммерческих радиостанциях других ди-джеев и не существовало. Их словно высиживали в одном огромном инкубаторе и потом насильно приковывали к пультам. Впрочем, это было совсем не так, но Тимаков нутром не любил ди-джеев. Поставщик наркоты через стройбат тоже оказался из их стройных рядов.
-- Держи связь с наружкой, -- мягко приказал он Павлу. -- Если вдруг что-то с этим петухом прорежется, тоже будем брать...
-- Вы имеете в виду Децибела, ди-джея?
-- Да.
-- Я звонил в наружку. Полчаса назад. Никаких подозрительных контактов не было. В ночном клубе Децибел вел стриптиз-шоу, потом, после драки у бара, развлекал посетителей дисками...
-- В смысле?
-- Ну, прокручивал их на си-ди-проигрывателе.
-- А-а... А сегодня, до обеда?
-- Спал. Вы же сами знаете, в шоу-бизнесе рабочий день длится с вечера до двух-трех часов ночи, а потом они спят до полдня. У Децибела вечером -опять рейв-клуб. Тусовка его любит...
Ди-джей, сидящий в радиоприемнике, объявлял новую песню Кемеровского, и Тимаков тут же вспомнил то, ради чего он вызвал подчиненного.
-- Сотемский только что доложил из Кемерово, что курьер из аэропорта поехал в сторону Прокопьевска...
-- Седой?
-- Рюкзак с сигаретами все так же при нем. Чего он едет в Прокопьевск, мне ясно. Вопросы о другом. Один из них возьми на себя.
-- Слушаю, Станислав Петрович...
-- Выясни настоящую фамилию Серебровского, хозяина ночного клуба.
-- Она настоящая! -- воскликнул Павел. -- Это у Золотовского подлинная фами...
-- Ты приказ понял?
-- Так точно!
-- Вот это другое дело.
-- И еще, по тому же Серебровскому. Выясни, откуда он родом, в каких краях прошла юность...
-- Ясно, -- уже не сопротивлялся Павел.
-- Ты в секретку спускался?
-- Ага, так точно!
Нудный Кравцов так заполонил все его мысли, что Павел чуть не забыл о своей ежедневной обязанности.
-- Есть что-нибудь новенькое?
-- За эти сутки по докладам агентуры ничего интересного для нас не замечено.
-- Совсем?
-- Так точно.
-- А это?! -- резким движением толкнул пальцами по столу бумажку Тимаков. -- А на это ты почему не обратил внимания?!
Павел лихорадочно пробежал по строчкам, где было больше цифр, чем букв: номера ИТК, то есть колоний, суммы денег, дни и время суток.
-- Общак трех зон Забайкалья? -- самого себя спросил он. -- А нам-то это к чему?
-- Думать надо, Паша, думать! -- не сдержал раздражения Тимаков. -Одна из зон -- та, в которой правил Косых, брат Золотовского. Неделю назад его положили в лазарет зоны. И паханом тут же короновали Клыкина, седого. Если ты еще не забыл, Сотемский следит в Кузбассе за его странным двойником. И как только Клыкина, он же -- Клык, короновали, "общак" трех зон сразу ушел в неизвестном направлении. Я думаю, это неспроста.
Павел встал, еле успев подхватить упавшую с колен шапочку, пошел к
двери, и под его мерные шаги ди-джей вычурно громко объявил:
-- А сейчас я представлю новую песню обновленной группы "Мышьяк".
После гибели ее лидера Володи Волобуева у них появился новый
солист с чудной фамилией Весенин. Нет, не Есенин, и не Осенин, и даже не Осин, а так вот по-простому, по-народному, по-сермяжному, можно сказать, -- Весенин! И название у их отпадного хита тоже какое-то весеннее, чирикающее, какающее и прыгающее, как человек, который глотнул мышьяку и теперь от него тащится. Ну, не буду вас, дорогие фэны, тормозить, не буду портить мазу, а типа объявляю эту как бы песню под зоологическим как бы названием и как бы не названием "Вор-р-робышек"!
Павел обернулся и глаза в глаза встретился с Тимаковым. Лицо начальника было все таким же мрачным. Наверное, он впервые в жизни был согласен с ди-джеем. Как бы песня, которую они вчера прослушали, сидя в уголке в ночном клубе, вполне заслуживала ерничания ди-джея.
Павел вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь и с удивлением увидел, как с площадки их этажа нырнула к лестнице куртка Кравцова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138