Сразу зарежет.
-- Ну, если убить время...
-- Перебирайтесь ко мне, -- предложил красавчик. -- Все равно два места рядом пустые.
-- И у нас -- одно, -- не согласился Андрей.
-- Тогда я к вам...
Когда его элегантный, явно не из самого дешевого бутика, костюмчик, возник в проходе салона, Санька сменил образ с музыканта на коммерсанта. У музыкантов не бывает костюмов с отливом. Растропович -- не в счет. Он деньги сделал скорее на политике, чем на музыке. В экстрасенса он пока не верил. Большинство встреченных им в жизни или замеченных на экране эсктрасенсов были или невероятно толстыми черноволосыми тетками или мужиками с удивительно грубыми чертами лица. А такой, как их сосед со самолету, запросто смог бы играть в фильме любовника. И зрители бы верили в такого любовника.
Но если бы Саньке шепнули, что на незнакомце не просто костюмчик с отливом, а эксклюзив от Verri цвета глубокий кобальт за 1100 "зеленых", он бы принял его уже за банкира.
-- А с чего вы решили, что мы -- музыканты? -- устраиваясь боком в кресле, поинтересовался Андрей.
-- По подушечкам пальцев.
-- Серьезно?
Поднеся к иллюминатору растопыренную пятерню, Андрей изучал в свете, отраженном комковатыми облаками, пальцы и ничего на них не находил, кроме густой сетки морщин.
-- Да не у тебя, -- сразу перешел на "ты" красавчик. -- А вон у него, у вашего гитариста.
-- У Эразма?
-- Если его так зовут, то у него. Меня, кстати, Витей кличут. Неплохое имя?
-- Нормальное, -- ответил за обоих Санька.
-- А тебя -- Александром. Точно?
-- Да.
-- А тебя -- Андреем.
-- Откуда вы...
-- Я же говорил, что я экстрасенс.
Карты в его пальчиках скользили беззвучно друг по дружке. Казалось, что он тусовал воздух, а не колоду.
-- Достать пикового туза? -- в упор глядя на Саньку, спросил он.
-- Ну, достаньте...
-- Оп-па!
Перед глазами у Саньки закачалась карта с одиноким черным сердечком, пробитым стрелой. Стрела, видимо, вошла слишком глубоко в сердечко, потому что на виду осталось только оперение. Тоже черное.
-- Вы точно -- экстрасенс! -- восхищенно выдохнул Санька.
-- Экстраординарное тут ни при чем, -- вогнал Витя карту в колоду и, посмурнев, сразу стал еще красивее и еще породистее. -- Я за вами регистрацию проходил. У стойки. Ваши билеты все видел. А на каждом из них -- фамилия, имя, ну, и так далее...
-- Так сразу бы и сказали, -- пробурчал Андрей.
-- Ну что? Поехали?
-- Только на интерес, -- снова за двоих сказал Санька.
-- Заметано!
Он резким движением сбросил на колени Андрея и Саньки по две карты и столько же положил на ручку кресла слева от себя. Когда его рука ныряла к их коленям, она напоминала змею, бросающуюся на жертв. Но боли от укусов не было. Просто карты выглядели кусками лейкопластыря, приклеенными на раны.
-- Что скажут господа понтеры? -- вкрадчиво спросил Витя-красавчик.
-- А что нужно говорить? -- не понял Андрей.
Возможно, он не понимал, в какую именно игру они играют.
На двух Санькиных лейкопластырях, которые оторвались от брюк почему-то слишком легко, не было ни одной картинки. Ни грациозная грудастая дама, ни валет с бешеными глазами, ни король с плечами культуриста не захотели к нему идти. На левой карте от густоты черных сердец зарябило в глазах. На правой сиротливо виднелось всего одно. Именно то, которое недавно демонстрировал Саньке красавчик. Только теперь оно казалось уже не сердечком, пробитым стрелой, а сгнившей свеклой, которую все-таки вырвали из земли. На левой карте, в уголках, красовались десятки, и Санька чуть не сказал: "Еще", посчитав туз за единицу, и уже почти под движение губ вспомнил, что в блэк-джеке туз может по желанию понтера идти и за единицу, и за одиннадцать.
-- Очко! -- совсем не по-игорному объявил он, и Витя-красавчик в изумлении развел руками.
-- Я же говорил, тебе везет!
Когда он это говорил, Санька не мог вспомнить. Но спрашивать об этом не хотелось. Вполне возможно, что где-нибудь в аэропорту он ляпнул что-нибудь похожее, а вездесущий Витя случайно услышал.
-- Так что, пацаны, сгоняем теперь на деньги? -- спросил он одного Саньку.
Тому в бок ткнулось что-то твердое. Но и без этого напоминания Санька помнил, что летят они на юг, что внизу, на земле, а точнее, у моря, разгар курортного сезона, и карточных шулеров больше, чем торговцев шашлыками. А торговцев шашлыками много.
-- Мы договаривались на интерес, -- стараясь не терять вид дурачка, ответил Санька.
-- Сразу видно, что ты -- солист, -- не поднимая глаз от колоды, совершенно спокойно произнес Витя-красавчик.
-- Заметно?
-- Голос чистый. А главную заповедь солиста знаешь?
-- Главную?
-- Ну да...
-- Петь не под "фанеру"?
-- Это не заповедь. Ее никто не соблюдает. Главная -- не пить холодного пива после выступления.
И показал в улыбке ровные зубы из металлокерамики. Настоящие зубы такими ровными не бывают. Матушка-природа не додумалась.
-- А хотите, ребята, я вам бесплатно будущее предскажу? Ближайшее будущее. На месяц вперед примерно, -- безразлично спросил он и, хоть и не прозвучал ответ, стал раскладывать пасьянс на своих коленях и подлокотниках кресел.
-- Я не верю в гадания, -- первым подал голос Андрей.
В нем слышались раздражение и усталость.
-- Карты говорят, что вы едете за большой и красивой
ра-а-аковиной, -- пропел последнее слово Витя-красавчик.
Его брюки уже не были видны под мини-портретами. Короли, дамы и
валеты пялились во все глаза на Саньку и не могли понять, зачем их
потревожили, если сегодня их изнурительная работа по добыванию денег из карманов дурачков никому не нужна.
-- Чушь какая-то, -- не согласился Андрей. -- Раковина! Я и плавать-то не умею.
-- Но сначала по вам проедутся четыре колеса, -- не поднимая глаз от карт, низким колдовским голосом постанывал Витя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138