Стекла брызнули по грязному дощатому полу. Возможно, прожектору надоело освещать халтуру, которую лысый режиссер звал клипами, и он покончил жизнь самоубийством. Но режиссер об этом не знал и матюгал неповоротливых ассистентов самой изысканной зековской руганью.
-- Старичок, заметано! -- радостно заорал в своей комнате Аркадий. -"Зелень" я привезу через час, ну, максимум час десять... Что?.. Точное название песни?.. Я же говорил: "Воробышек"!.. Тухловатое название?.. Ну, не скажи! А чем лучше "Тучи"? Ну, скажи, чем? "Туча" уже была у Пугачевой, "Иванушки" вполне могли пролететь, как фанера над Парижем. Но не пролетели. Дело, старичок, не в названии, а в раскрутке. И ты это знаешь не хуже меня. Для продвинутой публики название "Воробышек" -- самое то...Что?.. Кто солист?.. Весенин!.. Да-да, Ве-се-нин! Что значит, одесская фамилия?! Не одесская! И не фамилия это, а псевдоним! Заодно мульку запустим. Чего?.. Ну, тайну запустим... А потом ты один вроде как секрет фамилии откроешь. Прикинь, а?.. Крутяк, а?.. Ну, все, целую, старичок! До саммита в редакции!
Трубка с блаженством хряснула по аппарату, полежала, отдохнула и снова взлетела к пухленьким губкам Аркадия.
-- Привет, старичок! Ну, как эфир? Уже на мази?... Что?.. Да, видел, видел. Классная передача! Я вообще если телик смотрю, то или твое шоу, или погоду... Что?.. Слу-у-шай, но остальное вообще нет никаких моих личных сил смотреть. Это невозможный момент! Сплошные любители. Провинция в чистом виде! Никакого проблеска таланта! С такими голосами и дикциями этих телеведущих не пустили бы на одесский Привоз продавать семечки! В музыке, кроме тебя, вообще никто не разбирается! Лохи, а не шоу-мэны! Что?..
Из своей комнаты лениво выплыла Венера. Она пронесла мимо режиссера безразличное лицо, встала рядом с Санькой, покопалась в сумочке, раздраженно ее захлопнула и попросила у всех сразу и ни у кого конкретно:
-- У тебя закурить нету?
-- Не смолю, -- с зековской грубостью первым ответил Санька.
-- Я тоже. Только балуюсь, -- обернулась она к режиссеру. -- Дай сигаретку, Феллини!
-- На! -- не взглянув даже на девицу, протянул он вбок пачку.
-- Ты б еще "Беломор" дал! -- отнесла она в пальчиках подальше от губ лениво вытянутую сигарету и сморщилась, посмотрев на нее.
-- А ты своему директору скажи, чтоб больше платил. Тогда и крутым табачком угощу.
Фыркнув, Венера все-таки разрешила своим благородным губкам обжать плебейский фильтр. Щелкнула красивая, под цвет лака на ногтях, зажигалка.
-- Я сегодня закончил съемки клипа по одной забойной песне, -- снова ожил за дверью Аркадий. -- Месяц снимали. В сплошной запарке. Одних "бабок" отвалили двадцать тыщ. Сплошные спецэффекты и компьютерная графика...
Режиссер встал, плюнул на фанерное дерево с нарисованными на нем полуметровыми грушами и ушел из павильона. На выходе врезал сапогом по пустому ведру. Оно с жалостным гулом, кувыркаясь и повизгивая при ударах о пол, пересекло весь павильон по диагонали и на излете попало по стволу другого фанерного дерева. На нем гроздьями висели уже не груши-мутанты, а виноградные кисти. Каждая ягода была размером с крупный помидор. Дерево задумчиво покачалось-покачалось и все же с грохотом рухнуло на пол, раздавив кисти винограда. Из-под него желтым дымком во все стороны ударила пыль.
-- Не клип, а шедевр! -- стонал в трубку Аркадий. -- В финале -элемент эротики. Малина, а не клип! Джексон, Буйнов и Киркоров умрут от зависти!
-- Так ты вообще не куришь? -- села на уголок колонки и боком подтолкнула Саньку. -- А говорят, все бывшие зеки смолят...
-- Говорят, что кур доят. Только не всех подряд, -- огрызнулся он, но все-таки отодвинулся.
Она снова наехала на него ягодицей, отвоевав еще пять сантиметров. Поясница у Саньки сразу повлажнела, но он, сдержавшись, больше не стал отодвигаться.
-- Уже сетка на месяц вперед утверждена? -- с сожалением повторил в форме вопроса ответ невидимого собеседника Аркадий. -- Старичок, но ты же волшебник! Ты же можешь все! Надо прогнать клип на этой неделе! Кровь из носу надо! Старичок, ты же знаешь, за паблисити я плачу по самой сочной ставке. Что?.. Нет-нет! Я не претендую, чтоб ты снимал с эфира Пугачеву или "На-на". Но можно же сдвинуть подальше какую-нибудь раскруточную певичку! От них и так уже в глазах рябит. Все на один фэйс. Куклы, а не телки!..
-- Прохиндеистый у нас директор, а? -- струйкой дыма, как гвоздем, проткнула воздух над собой Венера. -- Интересно, он меня с таким же напором будет раскручивать?
-- Что-что?! -- перекрыл ее голос почти охрипший Аркадий. -- Какие вокальные данные?.. Очень приличный тембр! Очень! И главное, не фальшивит. Ты же знаешь, как трудно сейчас найти хоть одного исполнителя с нормальным слухом. Все как контуженые. Что?.. Сколько я могу отвалить?.. Что?.. А-а, не телефонный разговор... Все-все, врубился! Через два часа у тебя. Уже бегу к хозяину, чтоб как положено спонсору он тебе... Что?.. Да-да, не телефонный разговор... Целую... До встречи...
-- А ты в зоне пел? -- стряхнув пепел на его кроссовку, спросила Венера.
Нет, все-таки молчащая женщина чаще всего воспринимается лучше, чем говорящая. Особенно если она очень красива. А то ведь откроет рот -- и хоть беги.
Прокуренная хрипотца, что приглушала слова, произносимые Венерой, скорее могла быть у тюремного барда, но не у девушки с миленьким лицом. Но она этого не знала, а может, и знала, но свыклась со своим тембром, как привыкаешь к тесной обуви, и даже не старалась замаскировать его молчанием. А Саньке именно сейчас хотелось посидеть в тишине.
-- Чего такие грустные? -- резиновым поросенком выпрыгнул из комнаты Аркадий, покачался с пятки на носок.
Латунные носы на его сапогах-казаках горели червонным золотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138