Как это
делал в 1812 году Кутузов, он отступал, оставляя селения, города, целые
губернии с единственным намерением - сохранить в целостности армию.
Несмотря на отступление, боевой дух русского солдата был по-прежнему
высок. В тот день, когда пала Варшава, Нокс побывал у офицеров
лейб-гвардии Преображенского полка. Они по-прежнему не унывали. "Будем
отходить до Урала, - объясняли они британцу, - а когда туда доберемся, то
преследующей нас армии останется один немец, да один австриец. Австриец,
как водится, сдастся в плен, а немца убьем".
Трагедия русской армии, происшедшая весной и летом 1915 года,
оставила жестокий след на всех, кто уцелел. Была уничтожена половина
армии. Кровавые потери (убитыми и раненными) составили 1 400 000 человек.
976 000 солдат были взяты в плен. "Весну 1915 года я запомню на всю жизнь,
- писал генерал Деникин. - Отступление из Галиции явилось огромной
трагедией для русской армии... Германская артиллерия перепахивала целые
линии траншей, а вместе с ними и их защитников. Мы почти не давали отпора
- нечем было ответить. Наши пехотные полки, хотя и выбились из сил,
отражали штыками одну атаку за другой... Кровь лилась нескончаемым
потоком, наши ряды все больше редели. Количество могил постоянно
увеличивалось" [Не удивительно, что русские бойцы, уцелевшие в этом аду,
стали считать артиллерию "богом войны". Тридцать лет спустя, в апреле 1945
года, когда маршал Жуков начал решительный штурм Берлина, в артиллерийской
подготовке участвовало 20 000 орудий. (Прим. авт.).]
Скрыть от тыла происходящее на фронте было невозможно.
Оптимистические настроения, существовавшие в начале войны, когда русские
гвардейцы рассчитывали пройти маршем по Унтер ден Линден раньше чем через
полгода, уступили унынию и отчаянию. В занесенных снегом, молчаливых
городах России уже не устраивали балов: юноши, весело танцевавшие на них
два года назад, лежали убитые в лесах Восточной Пруссии или на склонах
Карпат. На Невском проспекте уже не видно было ни флагов, ни оркестров,
исполняющих народный гимн, ни ликующих толп народа. У витрин стояли и
зябли группы людей, читавших списки убитых и раненных. По всей стране
госпитали были забиты ранеными - терпеливыми, ласковыми и как дети
благодарными за заботу. "Ничего, сестренка", - говорили они в ответ на
слова участия, вспоминала Мэриэль Бьюкенен, дочь британского посла,
работавшая сестрой милосердия в одном из петроградских госпиталей. Лишь
изредка сестрам милосердия доводилось слышать от солдат негромкое: "Больно
мне, сестричка".
Тот дух национального единства, который до глубины души тронул
императора в начале войны в Петербурге, а потом в Москве, исчез; вместо
него снова возникли прежние подозрения, распри и ненависть. В Петрограде
проявлялась ненависть ко всему германскому. Из репертуара концертных залов
были изъяты произведения Баха, Брамса и Бетховена. Чернь била витрины,
принадлежавшие немцам булочные, грозились поджечь немецкие школы. В
рождество 1914 года Священный Синод принял неумное постановление запретить
рождественские елки, поскольку, дескать, это германский обычай.
"...Подыму скандал, - написала императрица государю, узнав об этом. -
Зачем же отнимать удовольствие у раненных и детей на том основании, что
елка первоначально была перенята из Германии? Эта узость взглядов прямо
чудовищна".
Но особенно ярко германофобские настроения проявлялись в Москве. На
тех, кто разговаривал по-французски во время поездки на трамвае пассажиры,
не знавшие иностранных языков, шипели: "немцы". О государыне, урожденной
немецкой принцессе, ходили злые анекдоты. Самым распространенным был
следующий: "Идет генерал по залу Зимнего дворца и встречает плачущего
цесаревича. Погладив ребенка по голове, генерал спрашивает: "Что
случилось, малыш? Почему ты плачешь?" Сквозь смех и слезы наследник
отвечает: "Как же мне не плакать?" Русских бьют - папа плачет. Немцев бьют
- мама плачет".
После разгрома слывших прежде непобедимыми русских армий жители
Москвы устремились на улицу, чтобы выместить на ком-то свой гнев.
Британский генеральный консул в Москве Рой Брюс Локкарт писал: "Десятого
июня в Москве вспыхнули антинемецкие беспорядки, и весь город был на
протяжении трех дней в руках черни. Магазины, фабрики и частные дома,
принадлежавшие немцам или лицам с немецкими фамилиями, подверглись
нападению и были разгромлены. Загородная вилла Кнопов, русско-немецких
пионеров русской хлопчатобумажной промышленности, была сожжена дотла.
Полиция не могла или не хотела вмешиваться... Я видел, как на Кузнецком
мосту толпа громила лучшие музыкальные магазины Бехштейна и Блютнера, как
рояли, пианино и фисгармонии выбрасывались из всех этажей на улицу".
"Московские беспорядки носили особо серьезный характер, о котором не
упоминали отчеты прессы. На знаменитой Красной площади, свидетельнице
стольких исторических событий, толпа поносила царя и царицу, требуя
заключения царицы в монастырь, низложения царя, передачи короны великому
князю Николаю Николаевичу, провозгласив его Николаем III и повешения
Распутина, - писал в своих мемуарах М.Палеолог. - Шумные манифестации
отправились к Марфо-Мариинскому монастырю, где игуменьей состоит Елизавета
Федоровна, сестра императрицы и вдова Сергея. Эту женщину, которая все
свое время посвящаем исправительным и благотворительным учреждениям,
осыпали оскорблениями, так как население Москвы давно уверено, что она
германская шпионка и даже скрывает в своем монастыре своего брата,
великого герцога Гессенского".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227