" Гапон стал подлинным
революционером: "Я призываю все социалистические партии придти к
немедленному согласию и начать вооруженное восстание против царизма!"
Но репутация Гапона оказалась подмоченной. Руководители партии эсеров
[(В их числе полицейские агенты и провокаторы - такие, как Евно Азеф,
Пинхус Рутенберг, Борис Савинков и ряд других. Кстати, в отличии от
последних, от ближайших товарищей Гапон не скрывал своих сношений с
Зубатовым, Плеве и градоначальником.)] были убеждены, что он по-прежнему
связан с полицией. Его приговорили к смертной казни, и в апреле 1906 г.
Гапона нашли повешенным на заброшенной даче в Озерках.
Узнав о трагедии, государь, находившийся в Царском Селе, был потрясен
до глубины души. "Тяжелый день! - записал он вечером того же дня. - В
Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти
до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города,
было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело!" Были спешно
созваны министры, и Витте посоветовал царю немедленно заявить во
всеуслышание, что он не имеет никакого отношения к расправе, что войска,
дескать, начали стрелять без приказа. Не желая порочить армию, Николай II
отказался делать это. Чтобы смягчить впечатление от "кровавого
воскресенья", генерал-губернатор Трепов отобрал 34 рабочих и доставил из в
Царское Село. Царь принял эту "делегацию" и выступил с речью, в которой
призывал рабочих помочь армии на фронте и не слушать
подстрекателей-революционеров. Когда рабочие вернулись в Петербург, то их
на некоторых фабриках, по словам Витте, так встретили, "что они должны
были оттуда удалиться".
Государыня была в отчаянии. Через пять дней после "Кровавого
воскресенья" она написала сестре, принцессе Виктории Баттенбергской: "Ты
понимаешь, какое трудное время мы переживаем. Поистине, время тяжких
испытаний. Моему бедному Ники приходиться нести тяжелый крест, но ему не
на кого опереться, никто не может ему по-настоящему помочь. У него было
столько неприятностей и разочарований, и все-таки он по-прежнему полон
отваги и веры в Провидение. Он так много и упорно трудится, но ему не
достает "настоящих" людей... Плохие всегда под рукой, остальные же, из
ложной скромности, держатся в тени. Мы попытаемся встречаться с новыми
людьми, но это сложно. На коленях молю Господа умудрить меня, чтобы я
смогла помочь супругу в его тяжком труде...
Не верь всем ужасам, о которых пишут в газетах. От их рассказов
волосы встают дыбом, все это бесстыдная ложь. Да, увы, войскам пришлось
стрелять. Толпе неоднократно было приказано разойтись и сказано, что Ники
нет в столице (поскольку зимой мы живем в Царском Селе), и что войска
будут вынуждены стрелять, но толпа не захотела повиноваться, и пролилась
кровь. Всего убито 92 человека и 200-300 человек ранено. Это ужасно, но
иначе толпа выросла бы до гигантских размеров, и погибли бы тысячи. Цифры
погибших раздуваются, распространяясь по стране. В петиции содержалось
всего два требования самих рабочих, остальное же кошмарно: отделение
Церкви от государства и т.д. и т.п. Если бы была направлена небольшая
депутация, изложившая бы требования рабочих, все было бы иначе. Узнав о
содержании петиции, многие рабочие пришли в ужас, и обратились с просьбой
защитить их, чтобы они могли работать без помех.
Петербург - порочный город, в нем ничего русского. Русский народ
искренне предан своему монарху, а революционеры, прикрываясь его именем,
настраивают крестьян против помещиков и т.д., каким образом, не знаю. Как
бы мне хотелось быть мудрее и оказаться по-настоящему полезной супругу. Я
люблю свою новую родину. Она так молода, сильна, в ней столько доброго,
только народ неуравновешен и похож на больших детей. Бедный Ники, как ему
трудно приходится. Если бы у его родителя было больше надежных людей,
которых он смог бы привлечь, мы смогли бы назначать их на нужные
должности; теперь же у нас или очень старые или слишком незрелые люди, у
нас нет выбора. От дядей проку мало. Миша [великий князь Михаил
Александрович, младший брат государя] еще совсем мальчик..."
Но "Кровавое воскресенье" было лишь началом страшного года. Через три
недели, в феврале, в Москве был убит великий князь Сергей Александрович,
дядя царя и муж Эллы. Великий князь, гордившийся тем, что его так
ненавидят революционеры, попрощавшись с женой, выезжал из Никольских ворот
Кремля, где в это время находилась жена, и в эту минуту в него бросили
бомбу. Услышав грохот взрыва, Елизавета Федоровна воскликнула "Это Серж!"
и кинулась к супругу. Но нашла лишь окровавленные куски, разбросанные на
снегу. Набравшись мужества, великая княгиня подошла к умирающему кучеру и
успокоила его, сказав, что генерал-губернатор остался жив. В последствии
Елизавета Федоровна посетила убийцу, эсера Каляева, в тюрьме и просила его
покаяться. "Если вы вступите на путь покаяния, я умолю Государя даровать
вам жизнь и буду молиться Богу, чтобы Он вас простил также, как я сама уже
вас простила". Тот отказался, заявив, что его смерть будет способствовать
свержению самодержавия.
После убийства мужа жизнь Эллы круто изменилась. Веселой, порывистой
молодой женщины, которая руководила младшей сестрой, оставшейся без
матери, и которая отвергла ухаживания Вильгельма II, каталась на коньках и
танцевала с цесаревичем, как не бывало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227