.."
Послание было вручено великому князю самим военным министром
Поливановым, приехавшим в Ставку. "Слава Богу, - просто произнес
генералиссимус. - Государь освобождает меня от тяжелой обязанности".
Приехав в Ставку, царь написал жене: "Пришел Н. с доброй, славной улыбкой
и спросил, когда я прикажу ему уехать. На следующий день за завтраком и
обедом он много говорил и был в хорошем настроении".
Отставка великого князя немцами была встречена со злорадством.
"Великий князь, - писал впоследствии Людендорф, - был поистине великим
воином и стратегом". И солдаты, и офицеры русской армии расстались с ним с
грустью, однако из-за летних поражений ореол вокруг имени бывшего
главнокомандующего поблек. В сиреневом будуаре Александровского дворца
низвержение генералиссимуса было воспринято, как большая личная победа.
Уезжая в Ставку, император захватил с собой полное восторга письмо
государыни: "Мой родной, любимый, Я не могу найти слов, чтобы выразить
все, что я хочу - мое сердце слишком полно. Я только хотела бы крепко
держать тебя в своих объятиях и шептать тебе слова бесконечной любви,
призывая бесконечное благословение... Ты бился в этом великом бою за свою
страну и престол один, храбро и с решимостью. Никогда раньше не видели в
тебе такой твердости... Я знаю, как дорого это тебе обходится... Прости
меня, умоляю, мой ангел, что я тебя не оставила в покое и так много к тебе
приставала, но я слишком хорошо знаю твой чудесный мягкий характер - и
тебе пришлось на этот раз его преодолеть, тебе пришлось выиграть бой
одному против всех. Это будет славная страница в твоем царствовании и в
русской истории - летопись этих недель и дней... Бог помазал тебя на
царство, когда ты короновался. Он поставил тебя туда, где ты стоишь, и ты
исполнил свой долг. Будь уверен, совсем уверен в этом. Он не оставит
своего помазанника. Молитвы нашего Друга днем и ночью за тебя возносятся к
небу, и Бог услышит их... Это начало торжества твоего царствования. Он так
и сказал, и я безусловно верю этому... Спи хорошо, мое солнышко, Спаситель
России! Вспомни прошлую ночь, как нежно мы прижимались друг к другу. Я
буду тосковать по твоим ласкам... Целую тебя без конца и благословляю,
пусть святые ангелы охраняют твой сон. Я близка к тебе, я с тобой
навсегда, и никто нас не разлучит. Твоя жена "Солнышко".
Решение царя встать во главе армии было встречено во Франции и Англии
со вздохом облегчения. Поражения русских войск возбудили у правительств
этих стран опасения, как бы Россия не вышла из войны. Возложив на свои
плечи ответственность за военное руководство, император, по их мнению, как
бы вновь присягал в верности союзникам.
В русской армии сложилось мнение, что царь будет главнокомандующим
лишь формально, фактически же военная стратегия станет определятся
начальником генерального штаба. Выбор царя оказался удачным, пав на
Михаила Васильевича Алексеева. Выходец из низов, он достиг высокого
положения лишь благодаря своим блестящим способностям и огромному
трудолюбию. В прошлом профессор военной академии, Алексеев служил на
Юго-Западном фронте, сражался против австрийцев и командовал Северным
фронтом. Теперь же, назначенный на должность начальника генштаба, он по
существу стал верховным главнокомандующим русской армией.
По внешним данным он значительно уступал великому князю. Невысокого
роста, с простым скуластым лицом, в отличии от большинства русских
генералов, он не носил бороды. У него был поврежден мускул глаза, и в
своих письмах к жене царь называл его: "Алексеев, мой косоглазый друг". В
Ставке генерал держался особняком, не соприкасаясь с царской свитой. Его
слабая сторона заключалась в том, что он не умел перекладывать обязанности
на подчиненных и все делал сам, даже проверял положение частей, разослав
на столе огромные простыни карт. Однако император был им чрезвычайно
доволен. "Мне так много помогает Алексеев". - телеграфировал он сразу
после того, как вступил в должность Верховного главнокомандующего. А
несколько дней спустя он сообщил императрице: "Не могу объяснить тебе, до
чего я доволен Алексеевым. Добросовестен, умен, скромен, а какой труженик!
"
В сентябре 1915 года, вскоре после смены главнокомандующего,
германское наступление стало терять темпы. Русские войска, сражавшиеся уже
на родной земле, бились упорно за каждую реку, холм, болото. К ноябрю,
когда почти по всему фронту установилась зима, Алексееву удалось
стабилизировать линию фронта, проходившую, в среднем, в трехстах верстах
южнее той, что была в мае 1915 года. В руках у немцев оказалась почти вся
русская Польша и южные районы Прибалтики. По существу, в конце 1915 года
линия фронта почти полностью совпадала с западной границей Советского
Союза до 1939 года и начала второй мировой войны.
Никаких других широкомасштабных наступательных действий германское
командование на востоке в течение войны уже не предпринимало. В
уверенности, что тяжелые потери, понесенные в 1915 году русской армией,
подорвали ее мощь, германский генеральный штаб направил свои основные силы
на Запад. В начале 1916 года большая часть орудий и миллион штыков были
переброшены под Верден. К удивлению и огорчению кайзеровских генералов,
едва их войска были передислоцированы на запад, русские снова начали
наступление на востоке, продолжавшееся с мая по октябрь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227