Сазонов пал в июле 1916 года, чему способствовал вопрос об автономии
для Польши. В самом начале войны русское правительство обещало создать
физически независимое объединенное польское государство, которое будет
связано с Россией лишь через личность царя. Поляки встретили это сообщение
с восторгом, и когда русские впервые вошли в Галицию, их встречали, как
освободителей. Неудачи русской армии и утрата большей части польской
территории в 1915 году помешали правительству России выполнить свое
обещание, одновременно обрадовав консервативные круги страны, опасавшиеся,
что автономия одной части империи послужит сигналом и для других
провинций, которые захотят автономии и для себя. Подстрекаемая Распутиным,
императрица заявила, что таким образом будут ущемлены права наследника.
Тем не менее, Сазонов, при поддержке Великобритании и Франции, продолжал
настаивать на предоставлении Польше независимости.
12 июля Сазонов был принят государем в Царской Ставке. "Император
полностью поддержал мои взгляды... Я победил по всей линии", - торжествуя,
сообщил он Бьюкенену и Палеологу. В необычайно хорошем настроении министр
иностранных дел отправился на отдых в Финляндию. За это время он
рассчитывал подготовить для царя манифест о независимости Польши. Между
тем Штюрмер и императрица спешно отправились в Царскую Ставку и в
отсутствие Сазонова был подписан рескрипт о его отставке. Потрясенные
известием, Бьюкенен и Палеолог стали упрашивать царя воздержаться от
смещения Сазонова. Но усилия их были тщетными. Бьюкенен, собравшись с
духом, попросил у царя разрешить ему обратиться с просьбой к Георгу V о
награждении опального министра британским орденом в знак признания его
заслуг перед союзниками. Николай II согласился и искренне обрадовался
тому, что Сазонов, которого он любил и с которым обошелся недостойным
образом, получит награду.
На смену Сазонова пришел не кто иной, как Штюрмер, возложивший на
себя дополнительные обязанности. Известие это привело в ужас британского и
французского послов, которым теперь приходилось ежедневно иметь дело с
новым министром иностранных дел. Каждый из них отреагировал по-своему.
Чопорный Бьюкенен написал в Лондон, что не надеется установить
конфиденциальные отношения с человеком, на слово которого нельзя
положиться. После встречи с Штюрмером Палеолог записал в своем дневнике:
"От него исходит аромат фальши. Он прикрывает личиной добродушия и
приторной вежливостью низость, интриганство и вероломство. Взгляд его,
колкий и в то же время умильный, искательный и бегающий, отражает
честолюбие и лукавое лицемерие" [Бьюкенен и Палеолог, будучи
представителями союзных с Россией государств, были, естественно, наиболее
значительными представителями дипломатического корпуса в Петрограде. Что
же касается Соединенных Штатов, то, вследствие назначения президентов
Вильсоном на этот пост непрофессионалов, американское представительство в
русской столице было чрезвычайно несостоятельным. С 1914 по 1916 год
послом США в России был Джордж Г.Мэрай, уроженец Сан-Франциско, мало
интересовавшийся Россией и, по существу, не поддерживавший там ни с кем
контактов. Большую часть информации он черпал из газет, получаемых из
Парижа. Во время аудиенции, полученной им у царя перед тем, как покинуть
страну, Мэрай выразил надежду, что по окончании войны американские
бизнесмены валом повалят в Россию, чтобы вложить свои капиталы. "России
были необходимы американская энергия, американские деньги и американские
деловые люди, которые найдут там для себя обширное и выгодное поле
деятельности. Разумеется, никто, не занимается бизнесом ради собственного
удовольствия". "Император улыбнулся, услышав от меня это довольно плоское
сравнение", - заметил Мэрай. Преемником его стал Дэвид Р.Франсис, богатый
делец, в прошлом губернатор штата Миссури, приехавший в Россию с
портативной плевательницей, открывающейся нажатием ноги. (Прим. авт.).]
Ключевым постом в смутное время является должность не министра
иностранных дел и даже не председателя Совета Министров, а пост министра
внутренних дел. Именно он ответственен за поддержание закона и порядка в
стране. Ему подчинена полиция, тайная полиция, сеть осведомителей и
контрразведка - все те механизмы, которые становятся тем более необходимы,
чем менее популярен режим. Неожиданно для всех, в октябре 1916 года царь
назначил на этот важный пост товарища председателя Думы Александра
Протопопова. Хуже кандидатуры невозможно было придумать. Но, самое
забавное, император сделал этот жест, чтобы как-то ублажить Родзянко и
Государственную Думу.
Александру Протопопову, невысокому, лощеному господину с усами,
белыми волосами и черными, как смородины, глазами было шестьдесят четыре
года. [(По данным "Дневника" Пуришкевича, Протопопов был расстрелян
большевиками в 1917 г. в возрасте 53 лет.)] Подобно Керенскому и Ленину,
он был уроженцем Симбирска, но занимал в этом городе гораздо более
привилегированное положение, чем оба его земляка. Он принадлежал к знатной
семье, отец его был землевладельцем и хозяином крупной текстильной
фабрики; сам он окончил кавалерийское юнкерское училище, изучал право,
затем стал управляющим отцовской фабрикой. Известный у себя на родине
деятель, он был избран депутатом в Государственную Думу, где, хотя и не
блистал особыми талантами, благодаря умению угождать всем стал весьма
популярен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227