Она, скорее всего, перекрасила свои белокурые волосы – даже нет, спрятала под париком. Но что вы хотите, чтобы я с ней сделал?
– Вряд ли вы согласитесь запереть ее где-нибудь и выбросить ключ…
– Прошу вас… Это же не Соединенные Штаты.
– Ну тогда… Я хотел бы с ней переговорить. Но предупреждаю – она действительно может быть опасной.
– У нее нет ни ножа, ни пистолета. Их бы обнаружили, когда она проходила через двери.
– Хм-м-м… Вы не против, если во время нашего разговора за ней будет присматривать вооруженный охранник?
– Я же сказал…
– Что здесь не Соединенные Штаты. Да. А как насчет того парня с винтовкой, что стережет машины в гараже?
– Он работает не на меня. Он служит в гараже. Не понимаю, чем она может быть так опасна, если при ней нет оружия?
– Она в любом случае опаснее, чем я. В моем образовании досадный пробел по части самообороны и нанесения увечий. Может быть, вы хотя бы дадите мне комнату, где я мог бы с ней поговорить, так, чтобы во время беседы за нами кто-нибудь следил – на тот случай, если она вдруг решит свернуть мне шею или избить до смерти?
– Это пожалуйста. Проводите ее в комнату номер один, – Спенсер щелкнул переключателем, и на мониторе появилась комната для беседы с пациентами. – Это специальная комната с seguridad! Идите туда, я за вами понаблюдаю. А через десять-пятнадцать минут попрошу, чтобы посмотрел кто-нибудь другой. Кстати, эта религиозная секта – вы имели в виду не ultimo-diadores – вы, кажется, называете их «светопреставленцами»?
– Что-то вроде того.
– Но ведь они совершенно безвредны. Глупые, смешные богохульники. Но они никому не причиняют никакого вреда – разве что своей собственной бессмертной душе.
– Эти фанатики несколько иного сорта. Если бы мы могли подключиться, вы бы почувствовали, доктор Спенсер, насколько я ее боюсь, – ради безопасности Спенсера никто из посвященных во все подробности плана Марти не подключался с ним в полном контакте. Сам Спенсер воспринимал эти условности как проявление типично американской паранойи.
– У меня есть один санитар, очень толстый… нет, скорее – очень крупный мужчина. Так вот, у него – черный пояс по карате. Я скажу, пусть он тоже присмотрит за вами, вместе со мной.
– Нет. Пока он сбежит вниз по ступенькам, она, если захочет, уже успеет меня убить.
Спенсер кивнул и задумался.
– Хорошо. Я скажу, чтобы он посидел в комнате, смежной с вашей. И дам ему пульт дистанционного управления, – он взял пульт и нажал на кнопку. – Вот такой. Это я его вызвал.
Рэй извинился и пошел в ванную, только затем, чтобы проверить, каким оружием он располагает: оказалось, у него было только кольцо с ключами и шведский армейский нож. Когда Рэй вернулся в комнату наблюдения, там уже был Дало, парень, у которого руки были толще бедра Рэя. Дало не понимал по-английски и двигался с преувеличенной осторожностью человека, который знает, что легко может что-нибудь опрокинуть. Рэй вместе с Дало спустился вниз. Дало вошел в комнату номер два, а Рэй прошел дальше, в приемное отделение.
– Мадам? – она повернулась и посмотрела на него своим обычным взглядом, словно через прицел. – Я доктор Спенсер. Как ваше имя?
– Джейн Смит. Могу я с вами переговорить?
Рэй провел ее в комнату номер один, которая оказалась просторнее, чем выглядела на мониторе следящей камеры. Там Рэй предложил ей присесть на кушетку, а сам сел на стул, повернув его спинкой вперед, чтобы стул служил хоть какой-то преградой между ними.
– Чем могу быть вам полезен?
– У вас есть пациентка Блейз Хардинг. Профессор Блейз Хардинг. Я настоятельно требую разговора с ней лично.
– Во-первых, мы никому не открываем имена наших клиентов – это врачебная тайна. А во-вторых, наши клиенты обычно регистрируются под вымышленными именами, мисс Смит.
– И кто вы такой на самом деле?
– Что вы имеете в виду?
– Мне известно, что доктор Спенсер – мексиканец. Я что-то ни разу не встречала мексиканцев с бостонским выговором.
– Уверяю вас, я…
– Нет, – она быстро сунула руку в поясную сумочку и выхватила пистолет, сделанный как будто целиком из стекла. – Мне некогда тратить на вас время, – ее лицо сделалось мрачным и решительным, взгляд стал совершенно безумным. – Сейчас ты тихо и спокойно пойдешь со мной, мы будем проверять комнату за комнатой, пока не найдем профессора Хардинг.
Рэй помолчал секунду, потом спросил:
– А если мы ее не найдем?
– Тогда мы поедем в спокойное местечко, и я буду отрезать тебе палец за пальцем, пока ты не скажешь, где она.
Лало рывком распахнул дверь и ввалился в комнату, наводя на девицу большой черный пистолет. Она бросила на Лало раздосадованный взгляд и выстрелила, целясь ему в глаз. Стеклянный пистолет стрелял практически бесшумно.
Лало выронил свой пистолет и упал на одно колено, обеими руками закрывая лицо. Он начал было тоненько, жалобно скулить, и тут она вторым выстрелом снесла ему верхушку черепа. Лало безмолвно упал лицом перед, заливая пол кровью, кусками мозгов и цереброспинальной жидкостью.
Голос Гаврилы не дрогнул, остался таким же яростно-спокойным:
– Вот видишь, у тебя единственный шанс остаться в живых до вечера – делать все, что я скажу.
Рэй в оцепенении уставился на мертвое тело.
– Вставай! Пошли.
– Не… Не думаю, что мы найдем ее здесь…
– Тогда где? – она не договорила, ее прервал скрежет металлических решеток, опускающихся на окна и двери.
Рэй услышал тихий свистящий звук и вспомнил, как Марти рассказывал о происшествии в Доме Бартоломью, во время допроса Инграма. Может, здесь тоже предусмотрено что-то подобное?
Женщина как будто не услышала этих звуков – наверное, сотни часов, проведенных на стрельбище, сказались на ее слухе, – но она быстро огляделась по сторонам и только сейчас заметила следящую телекамеру, нацеленную на них из верхнего угла комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136