– Или же фильмы, пьесы, концерты. Нам нравится воспринимать все это сразу с нескольких точек зрения.
У Джулиана были на этот счет некоторые сомнения. Вместе со своей боевой группой он побывал в слишком многих страшных переделках, когда твердая уверенность в чем-то от одного человека тотчас же передавалась остальным девяти. Начиналось это за какую-то долю секунды, а на то, чтобы во всем как следует разобраться, уходило иногда больше часа.
Стены комнаты были обшиты темными панелями красного дерева, стол и стулья были сделаны из ели с красивой волокнистой поверхностью. Ощущался приятный слабый запах смолы и мебельной полировки. Заставка на головидео изображала залитую солнечным светом поляну в хвойном лесу, на которой росли анемоны.
Вокруг стола стояло двадцать стульев. Мендес показал Джулиану, куда садиться, а сам сел рядом.
– Может быть, вам будет проще подключиться первому, – предложил он. – А мы будем присоединяться по одному, чтобы вы могли получше познакомиться с каждым.
– Да, конечно, так будет лучше. – Джулиан понял, что эта процедура уже наверняка повторялась здесь не один раз и все было отработано до мелочей. Он посмотрел на анемоны и подключил разъем к своему имплантату.
Мендес подключился следующим, коротко поприветствовав Джулиана безмолвным «Салют!». Связь была странной, необычайно мощной – Джулиану никогда раньше не приходилось ощущать настолько полное соединение. Впечатление создавалось потрясающее – как человека, впервые в жизни увидевшего море. Это и в самом деле было в чем-то похоже на море – сознание Мендеса нахлынуло на него, словно бесконечный поток разделенных с другими мыслей и воспоминаний. И Джулиан чувствовал себя в этом потоке совершенно свободно, как рыба, которая легко и незаметно скользит в толще вод настоящего моря.
Джулиан попытался поделиться с Мендесом своими впечатлениями и все возрастающим беспокойством – теперь он уже совсем не был уверен в том, что сумеет вместить в себя хотя бы еще одно такое же бездонное сознание, а не то что целых пятнадцать за раз. Мендес сказал, что, когда их станет больше, будет немного полегче, и тут, словно в подтверждение его слов, как раз подключился Камерон.
Камерон был старше Мендеса. Он одиннадцать лет служил в профессиональной армии перед тем, как записался добровольцем в этот проект. Он обучался в снайперской школе в Джорджии и умел поражать любые цели на дальнем расстоянии из самых разных видов оружия. Чаще всего Камерон использовал «маузер ферншиссер», из которого можно было попасть в человека из-за угла или даже из-за линии горизонта. На его счету было пятьдесят два убийства, и чувство вины за каждого из убитых им людей, и еще одно глубокое чувство сожаления и скорби о человечности, потерянной когда-то вместе с первым прицельным выстрелом. Еще Камерон помнил радостное возбуждение, которое охватывало его в те времена после каждого удачного выстрела. Он воевал в Колумбии и Гватемале и сразу же проникся воспоминаниями Джулиана о днях, проведенных в джунглях, – Камерон воспринял и осознал эти ощущения буквально за одно мгновение.
Мендес тоже оставался на связи, Джулиан постоянно ощущал его присутствие и одновременное общение с Камероном. Мендес с интересом наблюдал, как бывший солдат воспринимает новый контакт, как отзываются в нем воспоминания Джулиана. Слияние с сознанием Камерона показалось Джулиану не таким необычным, непривычными были разве что скорость и полнота воссоединения. И еще Джулиан понял, почему, чем больше людей сразу подключится, тем легче будет воспринимать их мысли и воспоминания: вся информация и так уже была здесь, но теперь стало легче концентрироваться на разных ее частях – когда появилась возможность рассматривать их с разных точек зрения, и впечатления Мендеса можно было сравнивать с впечатлениями Камерона.
Следующей подключилась Тайлер. Она тоже была когда-то убийцей – безо всякого сожаления убила троих человек в течение года за деньги, которые потратила потом на наркотики. Это было как раз перед тем, как в Штатах вышли из обращения наличные. Ее поймали при обычной проверке, когда Тайлер пыталась эмигрировать в страну, где были в хождении бумажные песо, за которые можно было без проблем достать подходящие наркотики. Тайлер совершала преступления, когда Джулиана еще не было на свете, и хотя она не снимала с себя моральной или судебной ответственности за свои противозаконные деяния, сейчас можно было с полной уверенностью сказать, что эти преступления совершила совсем другая личность. И воспоминания о прожженной наркоманке, которая заманила в постель троих торговцев наркотиками и убила их по заказу их же собственного босса, превратились в обычную мелодраматическую историю, вроде сериала, какие показывают каждый день по каналам головидео. Что же касается более мирной части ее жизни, в ней Тайлер всегда ощущала себя одной из Двадцати – так они привыкли себя называть, называли по сей день, несмотря на то что четверо из них уже умерли. Тайлер занималась посредничеством при банковских операциях, она обменивала бартером, покупала и продавала всевозможные товары в самых разных странах мира, и входящих в Альянс, и поддерживающих нгуми. Имея в распоряжении свой собственный нанофор, Двадцать вполне могли безбедно прожить безо всяких денег, – но когда нанофор затребует, к примеру, стакан празеодимия, неплохо бы иметь под рукой несколько миллионов рупий. А Тайлер могла купить нужное вещество безо всякой никому не нужной бумажной волокиты.
Когда Джулиан немного привык, справился с новизной впечатлений, стали подключаться и остальные – быстрее, чем раньше, или, может быть, Джулиану так показалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136