– Да. У нее стоит имплантат, но он не приживлен.
– О! Прости. Мне очень жаль, – она приблизилась и разгладила складки у меня на рубашке. Потом посмотрела мне в глаза и прошептала: – Я тут подумала – насчет того, что ты негр… Ты же знаешь, я не расистка и все такое…
– Я знаю, – расовые предрассудки у нее таки были, но не злостные и такие, которые она просто не могла контролировать.
– А другие двое…
– Не думай насчет этого, – у нее было всего двое чернокожих клиентов, кроме меня, оба с имплантатами, агрессивные и чувственные молодчики. – Мы ведь становимся самых разных цветов – в подключении. Ты такой трезвый и рассудительный. Не холодный. Она должна покрепче за тебя держаться.
– Можно, я дам ей твой номер телефона? Может, поговорите?
Зоя хихикнула.
– Хочешь – дай. Но пусть она позвонит сама, первая.
– Я не уверен – может, она и не знает, что я их видел.
– Если и не знает, так узнает. Ты должен дать ей время подумать, как с тобой объясниться.
– Хорошо. Я подожду.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Зоя приподнялась на носочки и чмокнула меня в щеку.
– Если я буду нужна – ты знаешь, как меня найти.
– Ага, – я повторил ее номер. – Надеюсь, у тебя был хороший день.
– Ах, парень, обычно до вечера ничего стоящего не происходит, – она махнула рукой на прощанье и пошла прочь. При каждом шаге шелковое платье то обтягивало ее фигуру, то снова свободно опадало – чрезвычайно сексуальный, ритмичный живой метроном. Мое тело взыграло – на мгновение я как будто снова оказался с ней, в ее теле, разгоряченном сексом и жаждущем снова окунуться в наслаждение. Вот женщина, которая получает истинное удовольствие от своей работы.
Было уже три часа дня. Я отсутствовал добрых шесть часов. Питер, наверное, уже роет землю копытом. Я доехал обратно на метро, зашел на станции в бакалейный магазин и набрал целую сумку всякой всячины.
Питер ни словом не обмолвился по поводу моего долгого отсутствия, Амелия тоже ничего не сказала. Либо они поняли, что я их видел, либо были слишком заняты работой и не следили за временем. Как бы то ни было, но с Юпитера поступили данные за последнюю неделю, а значит, мне предстояло несколько часов напряженной, изматывающей работы – рассортировать эти данные и все как следует проверить и перепроверить.
Я выгрузил продукты на кухне и сказал Питеру с Амелией, что хочу на ужин курицу. Мы готовили по очереди – вернее, мы с Амелией готовили по очереди, а Пит обычно не утруждал себя и просто заказывал пиццу или какое-нибудь другое готовое блюдо с доставкой на дом. У Питера был особый источник дохода – деньгами и продуктовыми карточками, – ему каким-то таинственным образом удалось устроиться на службу в прибрежную военизированную охрану. У Пита даже был мундир с капитанскими нашивками – висел в шкафу, в пластиковом чехле. Но Пит вряд ли когда-нибудь его надевал – наверное, он не знал даже, подходит ли этот мундир ему по размеру.
Новые данные задали мне массу работы. Для псевдооперантного анализа необходимо проделать много подготовительных операций, надо тщательно построить алгоритм исследования, прежде чем прогонять через систему цифровой массив. Я старался выбросить из головы все сегодняшние неприятности и полностью сосредоточиться на физике. Получалось не особенно хорошо. Всякий раз, когда мне на глаза попадалась Амелия, на меня волной накатывало воспоминание – ее запрокинутое вверх лицо, отрешенно-счастливое, после чего следовала вспышка ревности и чувство вины – за Зою.
В семь вечера я сунул курицу в кастрюлю с водой, навалил сверху горку мороженых овощей, порезал ломтиками лук и чеснок и тоже бросил в кастрюлю. Поставил на плиту и задал режим быстрого закипания. Когда вода вскипела, я оставил курицу тушиться еще сорок пять минут, а сам надел наушники и включил новые эфиопские мелодии. Эфиопы, конечно, нам враги, но музыка у них получше нашей.
Обычно мы ужинали в восемь и смотрели по телевизору по крайней мере первую половину «Часа Гарольда К пли» – вашингтонской программы новостей для людей которые умеют читать не только по слогам.
В Коста-Рике сегодня не стряслось ничего выдающегося, боевые действия велись в Лагосе, Эквадоре, Рангуне и Магрибе. Женевские мирные переговоры продолжались в привычном духе – пышный причудливый спектакль.
В Техасе прошел дождь из лягушек. Показали даже любительскую видеозапись этого необычного происшествия. Потом выступил зоолог и объяснил, что все это могло быть всего лишь иллюзией, вызванной внезапным наводнением в той местности. Как бы не так! Наверняка это новое секретное оружие нгуми. Лягушки-партизаны распрыгаются по всей стране, а потом неожиданно превратятся в бомбы и начнут взрываться, испуская отравляющий лягушачий газ нового типа. Я сам ученый и разбираюсь в таких штуках.
В Мехико прошла «демонстрация потребителей» – если бы это случилось на вражеской территории, вместо слова «демонстрация» стояло бы «бандитская акция мятежников». Кому-то удалось раздобыть список в три тысячи страниц, на которых перечислялось все, что на самом деле было произведено нанофорами по заказам представителей «наиболее дружественной нации». Ко всеобщему удивлению, в этом списке преобладали предметы роскоши для богатых слоев населения – что вовсе не соответствовало официальным правительственным сведениям об использовании мексиканцами нанофорного кредита.
В местных новостях сообщалось, что Международная судебная Коллегия вроде бы пытается затребовать записи действий двенадцатой боевой группы охотников и убийц во время операции в сельскохозяйственной части Боливии, и на основании этих записей устроить разбирательство – там как будто должны быть свидетельства применения пыток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136