Мы испытали огромное облегчение, войдя в холл ресторана с прохладным, чистым кондиционированным воздухом. Марти и Белда уже сидели в зале, на их столике красовалось блюдо с закусками.
– Привет, Джулиан! Как дела? – осторожно спросил Марти.
– Уже все в порядке. Давай переговорим об этом позже, идет? – Марти кивнул. Белда ничего не сказала, полностью сосредоточившись на разделывании креветок. – Есть что-нибудь новенькое насчет вашего с Рэем проекта? Меня это очень интересует.
– Новых данных почти нет, Рэй работает с тем, что есть Что там за жуть случилась с детишками в этой, как ее, Иберии?
– В Либерии, – поправил я.
– Трое наших пациентов поступили на обследование как раз после этого случая. Несладко же им пришлось!
– Всем тогда досталось. А особенно этим детям.
– Чудовища! – заметила Белда, оторвавшись от креветок. – Вы знаете, мне нет дела до политики, и материнский инстинкт у меня не особенно развит. Но у меня в голове не укладывается, как люди могли подумать, что такая чудовищная жестокость может им чем-то помочь?
– Это нельзя назвать и стратегическим мышлением, – добавила Амелия. – Ведь они сотворили подобное со своими собственными соотечественниками!
– Зато большинство нгуми уверены, что это подстроили мы, – возразил Марти. – Причем подстроили так, чтобы свалить вину на них… Поскольку всем ясно, что никто не стал бы делать такое со своими согражданами. Такой довод всем кажется вполне убедительным.
– Ты думаешь, именно на это они и рассчитывали. – спросила Амелия. – Не могу поверить! Какой цинизм!
– Нет, насколько нам известно – из конфиденциальных источников, хотя доказательств нет, – всю эту авантюру затеял и провернул один сумасшедший офицер с несколькими единомышленниками. Спецслужбы уже их всех ликвидировали – такие уж у них методы – и теперь стараются напустить побольше тумана в это дело, чтобы убедить мир, что это мы, а не они, зачем-то решили уничтожить школу с невинными детишками – наверное, для того, чтобы свалить все на нгуми. Чтобы показать, какие нгуми свирепые и безжалостные, хотя каждый ведь знает, что армия нгуми – это армия народных защитников, ее солдаты – из народа, и сражаются они за народ.
– Неужели им удалось хоть кого-то убедить в этой нелепице? – спросил я.
– Этому верят в большей части Центральной и Южной Африки. Вы что, не смотрели новости?
– Смотрели, но не все. Что там за ерунда с Международной Коллегией?
– Да армейские разрешили одному из законников Коллегии просмотреть в подключении любую запись, какую захочет – естественно, без права разглашать военные секреты. И этот судейский убедился, что для наших солдат это происшествие было полной неожиданностью, и все наши были поражены его ужасной жестокостью. Благодаря этой уступке Коллегии нам удалось доказать, что мы тут ни при чем, и общественное мнение теперь на нашей стороне – в Европе и даже кое-где в Азии и Африке. Но на юге Африки больше верят нгуми.
Эшер и Риза пришли вместе. И тут же накинулись на нас:
– Эй, сладкая парочка, здорово, что вы вернулись! Что, решили удрать из дома и пожениться?
– Мы удрали из дома, только чтобы поработать, – быстро ответила Амелия. – Мы были в Вашингтоне.
– Государственные дела? – спросил Эшер.
– Нет пока. Но скоро будут государственными. Со следующего понедельника.
– Может, поделитесь ценной информацией? Или там слишком много технических подробностей?
– Да нет, не особо много, по крайней мере в главном. – Амелия повернулась к Марти: – Рэй придет?
– Нет, у него какой-то семейный праздник.
– Хорошо. Тогда давайте заказывать напитки. У нас с Джулианом есть что вам порассказать.
Как только официант принес кофе, вино и виски и удалился, Амелия начала рассказывать нашу историю, ужасную историю предстоящей всегалактической катастрофы. Я время от времени добавлял кое-какие подробности. Нас слушали, не перебивая.
Потом все долго молчали. Наверное, за всю историю существования клуба полная тишина никогда не длилась здесь так долго.
Первым заговорил Эшер:
– Конечно, присяжные еще даже не начали разбирать это дело… В том числе и в буквальном смысле.
– Это верно, – сказала Амелия. – Но тот факт, что Питер и Джулиан получили совершенно одинаковые результаты – вплоть до восьмого знака! – хотя начинали анализ в разное время и использовали две совершенно разные методики… Нет, суд присяжных меня не очень-то беспокоит. Гораздо больше меня волнуют политические последствия закрытия такого грандиозного проекта. И еще я немного озабочена тем, где буду работать в следующем году. Или даже на следующей неделе.
Белда вздохнула.
– Да, вы неплохо позаботились о деревьях. Наверняка вы так же хорошо все продумали и относительно леса в целом?
– О том, что это оружие? – спросил я. Белда медленно кивнула. – Да. Это абсолютное оружие, способное разом уничтожить всю Галактику. Его необходимо Разобрать на детали.
– Но лес – это нечто большее, – заметила Белда, отпивая кофе. – Представьте, что его не просто разберут, а уничтожат полностью, так, что и следов не останется. Прошерстят всю литературу и вычеркнут каждую строчку, имеющую хоть какое-то отношение к проекту «Юпитер». А потом правительственные спецподразделения убийц перестреляют всех, кто когда-либо слышал об этом проекте. Что будет тогда?
– Скажи лучше сама, раз уж начала, – предложил я.
– Это очевидно. Лет через десять, а может – через сто или через миллион кому-нибудь другому придет в голову точно такая же идея. И замысел снова не удастся довести до конца. Но потом, через другие десять или миллион лет, кто-нибудь снова до этого додумается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136