У Виктории перехватило горло.
— Разумеется, нет, — сказала она хрипловатым от волнения голосом. — С чего ты взяла?
— Я слышала сплетни, которые про него ходят, — призналась Джорджия.
— Я тоже кое-что о нем слышала… Но это все чушь — досужие разговоры, не более того.
— Не все чушь, дорогая моя, не все. Уверяю тебя, многое из того, что о нем говорят, — истинная правда. К примеру, Цинтия Хайкрофт мне рассказывала, что на бале у Хантфордов он пытался ее поцеловать.
У Виктории при этом известии вытянулось лицо, но, когда она заговорила снова, голос ее звучал ровно:
— Не стоит безоговорочно верить всему, что пытаются тебе втолковать. Все знают, что Цинтия Хайкрофт имеет обыкновение преувеличивать.
— Дыма без огня не бывает. Впрочем, я сомневаюсь, что Майлз Уэлсли мог позволить что-либо подобное по отношению к тебе.
— Это почему же? — с обидой в голосе осведомилась она.
— Ты хочешь сказать, что он к тебе приставал?!
— Я ничего не хочу сказать. Я просто спрашиваю, почему, по твоему мнению, Майлз Уэлсли не мог позволить по отношению ко мне какой-нибудь вольности?
— Ну… — протянула Джорджия, недоумевая, отчего всегда доброжелательная Виктория так взъелась, — ты не такого пошиба женщина, чтобы…
— Чтобы мужчина мог лезть ко мне со всякими глупостями? — закончила за нее Виктория. — Ну все, хватит этих глупых разговоров! Бог с вами, сестрички, делайте что хотите. Кстати, нам давно уже пора спускаться в зал. Фиона говорила, что отец все еще неважно себя чувствует и не сможет присутствовать на вечере, а ведь ты знаешь, как она всегда расстраивается, когда ей приходится одной принимать гостей.
— Уже иду, — согласно кивнула Джорджия, в последний раз поправляя и расправляя свои юбки перед зеркалом. — Тем не менее я до сих пор не могу взять в толк, отчего ты назвала мистера Уэлсли дерзким.
— Не стоит обращать на это слишком много внимания. Скажем так: я просто неудачно выбрала слово.
Джорджия одарила сестру столь нехарактерным для нее проницательным взглядом.
— По-моему, Тори, ты говоришь мне неправду. Что-то все-таки между вами было, когда вы были одни в конюшне. Жаль, что ты не хочешь со мной поделиться. Обещаю тебе — прежде чем закончится вечер, я выясню, что именно!
Майлз стоял в углу бального зала в доме Пемброков и бесстрастно наблюдал, как просторное помещение постепенно заполнялось гостями. Еще один бал. Или, может быть, званый вечер? Какая, в сущности, разница? Все равно придется пять или шесть часов улыбаться, танцевать, флиртовать и обмениваться ничего не значащими репликами с женщинами, которые рассуждают исключительно о погоде или о последнем достижении в области мужской моды — смешной шляпе под названием «котелок».
Неужели эти люди не в состоянии найти себе более интересное занятие, нежели посещение балов? Как, черт возьми, в этой стране делаются дела, если все эти господа и дамы проводят ночи на балах, а днем отсыпаются, чтобы набраться сил перед новым балом?
Майлз все еще хмурился и покачивал головой, когда к нему неожиданно подлетел его приятель Александр Шоу с двумя бокалами в руках.
— А ты сегодня отлично выглядишь, Уэлсли, — с улыбкой произнес он и протянул один бокал Майлзу. — Если не ошибаюсь, на тебе новый сюртук?
— Есть такой грех, — признал Майлз и застенчиво улыбнулся. — Когда я приехал, бабушка сразу поставила меня в известность, что мой «ковбойский гардероб» не подходит для приличного общества, и настояла на том, чтобы я немедленно заказал себе несколько костюмов у лучшего лондонского портного. Ума не приложу, что я стану делать дома со всеми этими вышитыми жилетами и шелковыми галстуками. Боюсь, мои младшие братья поднимут меня на смех.
— По-моему, британское общество тебе явно не по нраву.
— Это не совсем так. Я не прочь потанцевать и повеселиться, но когда это происходит каждую ночь… когда одни и те же люди каждый вечер разговаривают на одни и те же темы — это сведет с ума кого угодно. Скажи, Алекс, неужели тебе на этих балах не бывает скучно?
Алекс пожал плечами.
— Ну, когда с детства ко всему этому привыкаешь, бальный сезон воспринимается как нечто вполне естественное. Кроме того, надо же где-то знакомиться с женщинами. Вот у вас, в Америке, где знакомятся с девушками?
— Как где? На вечеринках, в церкви, иногда друзья родителей приводят с собой своих дочерей…
— Что-то я не вижу особой разницы, — заметил Алекс.
— То-то и оно, что особой разницы нет, — сказал Майлз. — Как я уже тебе говорил, я приехал в Англию за лошадьми, а не за женой, и у меня такое чувство, что я напрасно трачу здесь время. Отсюда, должно быть, и вся моя меланхолия.
— Ах да! Скажи, в таком случае, как подвигаются твои дела с Пемброком? Ты уже обошел его конюшни? Ну и как, подобрал себе что-нибудь?
— Присмотрел одну лошадь, только она не продается.
— Ты, конечно же, имеешь в виду Кингз Рэнсома.
Майлз с готовностью кивнул.
— Разумеется, кого же еще?
— Уж лучше тебе про него забыть, — посоветовал Алекс. — Пемброк с большим удовольствием расстанется с Джорджией или Каролиной, нежели с этой лошадью. — Помолчав, Алекс скривил в ухмылке губы и вполголоса произнес: — На этот счет, правда, у меня есть одна идейка. Почему бы тебе не взять эту лошадь в приданое, женившись на ком-нибудь из Штатов?
Майлз посмотрел на приятеля как на умалишенного.
— Нет уж, спасибо. Мне, конечно, нравится жеребец, но не до такой же степени. К тому же мне сказали, что лошадь принадлежит леди Виктории и близняшки никаких прав на нее не имеют.
— Я тоже об этом слышал, — произнес Шоу, — не знал, правда, так это на самом деле — или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112