Страна созрела для перемен. Это событие могло явиться поводом для них.
Роберт Харли посоветовал королеве согласиться на арест доктора Сэчверела. Заверил ее, что с ним ничего дурного не случится, а когда над ним начнется суд, она увидит, как твердые люди стоят за нее и святую церковь.
– Потому что церковь и вы, мадам, должны быть нашей первой заботой. Годолфин повинуется Мальборо, а герцог хочет войны, потому что на ней может отличиться. Плохо, когда один человек может добыть себе славу только кровью других. Пусть люди увидят, как обходятся со служителями церкви. Это может окончиться свержением тех, кто действует против нее.
Анна доверяла мистеру Харли. Эбигейл тоже. Когда он ушел, они попили чаю – Анна с добавкой бренди, поговорили об уме мистера Харли, о том, что, если дать ему возможность, он избавит королеву и церковь от тех, кто из-за эгоистических интересов становится врагами обеих.
Мистер Харли оказался прав. По улицам ходили толпы, требуя отставки правительства. Сэчверел был героем дня, и большинство людей поддерживало его критику Годолфина. Многие вдовы и сироты ненавидели Мальборо и, не скрываясь, говорили об этом. Он любит играть в солдатики, используя для собственного развлечения людей и смертоносное оружие. Мало того, хотел стать диктатором. Прекрасное положение дел. Дай такому человеку власть, и он готов вести сражения хоть каждый день. Эта война унесла много людей и денег. «Долой Мальборо! – кричали люди. – Долой войну! И долой правительство!»
Когда королева ехала на открытие парламента, толпы неистово приветствовали ее.
– Да здравствует королева! Боже, храни Сэчверела!
Анна улыбалась подданным милостиво, любовно; они обратили внимание, что она не такая, как всегда, – обеспокоенная и печальная. Почему? Потому что она на стороне Сэчверела. Потому что, как и они сами, терпеть не может это вигское правительство.
Речь ее прозвучала вяло.
– Она дает нам понять, – говорили те, кто слушал, – что душой не с правительством и просто исполняет долг.
Писатели трудились в поте лица. Они ухватились за эту тему. Люди по всей стране напряженно следили за ходом событий. Перемены должны были произойти.
Мистер Харли с мистером Сент-Джоном и остальными друзьями подготовились к моменту, которого они так долго ждали.
Эбигейл обдумывала положение. Она не сомневалась, что правительство скоро падет, и Роберт Харли сменит лорда Годолфина на посту премьер-министра. Какой успех!
У нее все шло хорошо. Иногда, лежа в постели и нянча ребенка, Эбигейл убеждала себя, что в жизни она удачливее, чем Сара Черчилл. Сара никогда не будет довольна.
С войны вернулся Сэмюэл – изменившимся, возмужавшим. Эбигейл не знала, радует ли это ее. Будет ли он послушней? Но сомнение это быстро прошло. Он был предан ей и очень радовался ребенку. Сказал, что в следующий раз у них непременно будет мальчик.
Ее брат Джек, уже испытанный солдат, был с ним дружен; Эбигейл радовалась, видя их вместе, особенно если приходила еще и Алиса.
Они часто бывали у нее в апартаментах. Алиса, разумеется, прислуживала при рождении маленькой Анны. «Прислуживала! – усмехнулась Эбигейл. – Выражаюсь, как королева».
Но, разумеется, быть любимицей королевы лишь немногим хуже, чем королевой.
Любимица королевы! Маленькая Эбигейл Хилл – служанка у леди Риверс, бедная родственница в детской Черчиллов, – а теперь она способна решать судьбу Сары Черчилл… и, может, всей страны.
Люди начинают осознавать ее влиятельность. Когда Алиса и Джек пришли взглянуть на ребенка, она почувствовала перемену в их отношении к себе. Они благоговели перед нею. Сэмюэл – тот был откровенно горд.
Они сгрудились у колыбельки. Алиса – располневшая еще больше – радостно смеялась, Джек сидел, так как получил рану при осаде Монса, Сэмюэл стоял возле Эбигейл, положив руку ей на плечо.
– Какая замечательная малышка! – ворковала Алиса. – Готова поклясться, мамочка планирует для тебя блестящее замужество.
– Как, уже? – воскликнул Сэмюэл.
Эбигейл улыбнулась ему. Он был сентиментален, и мысль о расставании с недавно увиденной дочерью даже после нескорого еще замужества пугала его.
– Брось ты, Алиса, времени впереди еще много, – сказала Эбигейл.
– Все равно, могу поклясться, что ее ждет прекрасное будущее, – настаивала Алиса. И восхищенно посмотрела на сестру. – Ты об этом позаботишься. Королева ни в чем тебе не откажет. Я только вчера слышала разговор об этом.
– Неразумно быть в чем-то слишком уверенной, – проницательно заметила Эбигейл.
– Это говорит разумнейшая в мире женщина, – добавил ее муж.
Алиса поинтересовалась, стирает ли миссис Эбрехел пеленки малютке и как восприняла королева появление нового зуба у девочки; мужчины заговорили о сражениях. Подсели к столу и, беря то, что попадалось под руку для обозначения своих войск, стали разыгрывать битву при Мальплаке.
Наблюдая за ними, Эбигейл спросила:
– Помнишь, как леди Мальборо явилась к нам и как мы волновались? Как впервые увидели ее…
Алиса кивнула, и ее безмятежное круглое лицо помрачнело. Те дни совершенно не походили на теперешнюю сытую, веселую жизнь.
– Она устроила нас сюда. Иногда я напоминаю об этом себе.
– Чтобы использовать нас, – ответила Эбигейл. – Помнишь, как она постоянно напоминала нам, чем мы ей обязаны?
– Напоминает и до сих пор.
– Мне перестала напоминать.
– О Эбигейл, ты стала влиятельней ее. Я слышала разговоры…
– Ну-ну?
– Что ты управляешь королевой, как раньше Сара Черчилл.
– Королева ко мне прислушивается.
– Эбби… хотя, пожалуй, обращаться к тебе так уже неуместно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130