– Они непобедимы.
В то лето Мальборо освободил от французов Маас и Нижний Рейн. Это достижение вселило надежды в сердца союзников и страх в сердца врагов.
Сара, получая вести о победах мужа, держалась все более вызывающе. Однако иногда уходила с его письмами в свои покои и проливала на них несколько слезинок. Темой этих писем неизменно была любовь к ней. Он писал, что еще не добился внушительных успехов на поле боя, но знает, что добьется. Что рассчитал свои силы, но охотно расстался бы с надеждой на славу и почести ради того, чтобы жить вместе со своей дорогой Сарой.
Сара позволяла себе минуты нежности, целуя эти письма и откладывая, чтобы перечесть снова. А затем давала понять всем и каждому, что как жена величайшего гения современности требует положенного ей почета, разражалась высокопарными тирадами и ссорилась со всеми. При дворе ее терпеть не могли.
Даже Анна иногда вздыхала и после ухода Сары звала Хилл, чтобы та успокоила ее легким массажем и восхитительной способностью слушать. Хилл станет задавать вопросы, которые уже задавала; попросит рассказать, что делал дорогой мальчик королевы тогда-то и тогда-то, хотя слышала об этом уже много раз. Славная, добрая Хилл! Анна часто ловила себя на мысли: «Какая противоположность дорогой миссис Фримен. Даже не верится, что они родственницы!»
– Ваше величество очень устали, – негромко говорила девушка.
– Очень устала, Хилл. Очень.
– Леди Мальборо очень занятна. Но, видимо, ее блестящий разговор утомил ваше величество.
– Хилл, она действительно говорит блестяще. И до чего красивая! Просто радость смотреть на нее. Я ей многим обязана, Хилл.
– И она вашему величеству.
– Мы дружим с детства. Я сразу сблизилась с ней и так обрадовалась, когда она захотела стать моей подругой. И один из ее лучших поступков, Хилл, – это то, что она привела тебя ко мне. Вот-вот! Погладь слегка мне лоб. У меня болит голова, а пальцы твои просто чудодейственны.
«Победа… в неожиданном смысле», – подумала Эбигейл.
Сара взяла ко двору свою дочь Элизабет, очаровательную девушку, которой едва пошел шестнадцатый год. Очень красивая, воспитанная, она не спорила, как Генриетта, и не дерзила, как Мэри. Была удивительно похожа на отца. Анна тоже отличалась сдержанностью в поведении, но замужество оторвало ее от матери; поэтому Элизабет стала любимицей Сары. Юный Джон, маркиз Бленфорд, учившийся в Кембридже, состоял у нее на плохом счету. Мало того, что сын намеревался пойти против ее воли, он еще советовался с отцом, пытался образовать с ним союз против нее. Вот уж этого она стерпеть не могла.
Элизабет же всегда была послушной, и поэтому Сару охватило изумление, когда девушка сказала ей, что влюбилась.
– Что такое? – воскликнула Сара.
– Мама, конечно, мне еще мало лет, но я уверена в своих чувствах, и если ты не дашь согласия, буду всю жизнь несчастна.
– Ты в своем уме?
У Элизабет дрогнули губы, и Сара с удовольствием отметила, что дочь испытывает перед ней сильный страх. Она посмела влюбиться! В собственного избранника! Кто еще способен так забывать о своем долге, как Черчиллы?
– Расскажи-ка мне, девочка, об этой причуде, – мрачно сказала графиня.
– Скруп говорит, что не хочет ждать.
– Кто-кто? – повысила голос Сара.
– Скруп Эджертон.
Графиня молчала. Скруп Эджертон, четвертый граф Бриджуотер, шталмейстер принца Георга! Это совсем другое дело. Она не против такого зятя. У ее дорогого Маля появится еще один приверженец.
– Итак, дражайшая Элизабет, – заговорила Сара, слегка понизив тон, – ты решила обручиться с этим молодым человеком без моего согласия?
– Мама, Скруп хочет поговорить с тобой. Говорит, что наверняка сможет тебя убедить…
– Но ведь тебе только пятнадцать лет!
– Мои сестры были немногим старше.
– Не представляю, что скажет твой замечательный отец.
– Если ты согласишься, мама, согласится и он.
Графиня самодовольно улыбнулась. Конечно – хоть ей и пришлось спорить с ним из-за Сандерленда. Сандерленд был превосходной партией, однако дорогой Маль беспокоился, будет ли его любимая дочь счастлива с этим человеком. Все же ее любимый муж несколько сентиментален. И что он скажет о замужестве Элизабет на шестнадцатом году жизни?
Но Скруп Эджертон, граф Бриджуотер! Надо поразмыслить.
– Детка, мне нужно время подумать. Твое сообщение явилось для меня неожиданностью.
Элизабет бросилась в объятия матери.
– Мамочка, пожалуйста, дай согласие. Я не могу жить без Скрупа – и не могу сердить тебя.
Сара потрепала девушку по щеке. Славное создание. «После Маля, – подумала она, – я люблю ее больше всех на свете».
Сара выгнала всех из покоев и села на кушетку королевы.
– Кому только нужны дети, миссис Морли? С ними вечно то одно, то другое.
Лицо Анны приняло страдальческое выражение. Кому нужны дети? Ей. Она рассталась бы с короной, чтобы вернуть своего дорогого мальчика. Неужели миссис Фримен этого не понимает?
– Знаете, дорогая миссис Морли, я очень сердита на юного Бленфорда. Он вздумал стать военным. Заводит разговоры с отцом. Хочет устроить все свои дела без моего ведома. Слыхивали вы о подобном?
– Мой мальчик понял бы его желание…
– Втайне от меня, миссис Морли! За моей спиной! Хоть прекрасно знает, что мне это не понравится. А потом, будто этого мало, Элизабет заявляет, что влюбилась.
– Она ведь еще ребенок.
– Дети сейчас, миссис Морли, думают, что с родителями можно не считаться. В наши дни все было по-другому. Нам приходилось поступать, как велено…
Анна слегка удивилась. И попыталась вспомнить, когда это Сара ждала повелений.
– А теперь «Хочу поступить так», «Хочу поступить эдак».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130