нежно надевала ей перчатки, потому что руки Анны, измученные подагрой, часто болели. Она бережно обувала ее, а когда необходимо было ставить компрессы на эти бедные отекшие ноги, следила, чтобы ногам было не очень горячо.
И как отрадно было потягивать перед сном горячий шоколад, разговаривать с Хилл обо всех событиях дня.
Конечно, присутствие дорогой миссис Фримен при дворе действовало возбуждающе. С нею постоянно что-то случалось и почти всегда вызывало гнев. Ни единая минута не проходила скучно при миссис Фримен. Приятно было выяснить, что они не так расходятся в политических взглядах, как раньше.
Однажды Сара вошла в королевские покои с решительным видом. Холодно приняла объятья королевы и села рядом с ней, плотно сжав губы.
– Я подумала, что настало время сменить государственного секретаря.
Анна от изумления раскрыла рот.
– Но сэр Чарльз Хеджес мне очень нравится. Это весьма хороший человек.
Сара раздраженно скрипнула зубами.
– Господи, мадам. Чтобы занимать высокую должность в правительстве, хорошим быть мало.
– Сэром Чарльзом я всегда была довольна.
Сара неприязненно глянула на грузную женщину в кресле. Похоже, она была в настроении упрямиться, а герцогиня рассчитывала покончить с этим делом как можно быстрее. Как думает эта дура, чего ради она тратит время здесь, если не для устройства дел к собственному удовольствию? Маль предостерегал ее, но она знает своего дорогого осторожного Маля. Годолфин еще более осторожен – до трусости. Хорошенькое положение дел. Мальборо на континенте, Годолфин в страхе, а старая королева, на которую пришлось тратить так много времени, упрямится.
– Миссис Морли знает, – сурово сказала Сара, – что меня постоянно заботят ее дела. Уверяю вас, что Хеджесу пора уйти.
– Почему? – спросила королева.
– Он ленивый старый дурак.
– Хеджес прекрасно справляется со своими обязанностями.
– Миссис Морли склонна испытывать чрезмерную привязанность к людям, и ее доброта закрывает ей глаза на истинное положение дел.
Опять намек, что она близится к старческому слабоумию. Анна твердо поставила ноги на специальную скамеечку, и в голосе ее появились холодные нотки.
– А кого бы вы хотели видеть на этом месте?
– Сандерленда, разумеется.
Сандерленда! Это зять Сары. Он никогда не нравился Анне – он голосовал против ренты ее дорогому Георгу! «Нет, – сказала Анна себе и пожалела, что не смеет сказать это Саре открыто. – Нет, нет, нет!»
– Блестящий молодой человек, – чуть ли не гневно продолжала Сара. – Да, у него есть странные идеи. А у кого из дельных молодых людей их нет? Он умен. Предприимчив!
– Не хочу Сандерленда, – сказала Анна. – Мне не нравится его характер. Мы вряд ли подружимся.
– Ерунда, миссис Морли скоро поймет его.
– Я уже поняла все, что мне нужно, миссис Фримен.
– Вы не знаете этого человека. Я вот что скажу вам: мистер Фримен не всегда относился к нему с симпатией, но теперь признает, что у него задатки гения.
«Да, – подумала Сара, – Маль не всегда относился к нему с симпатией. Совсем недавно – незадолго до Бленхейма – он был готов убить этого человека. Сандерленд намекнул мне о неверности Маля и доставил жестокие страдания нам обоим. Чего ради я сейчас хлопочу за него? Потому что интересы власти важнее мелких личных обид! Потому что Сандерленд – виг, а Хеджес – тори, потому что он мой зять, а мне, чтобы успешно противостоять врагам, нужно мощное семейное ядро. Мальборо – главнокомандующий, Годолфин – глава правительства, Сандерленд – государственный секретарь. А я – королева. Кто устоит против такого союза? Если б удалось это осуществить, вся Европа знала бы, кто правит Англией».
– Мне не нравится его характер, – настаивала Анна, – и мы с ним вряд ли подружимся.
– Я пришлю его поговорить с вами.
– Прошу вас, миссис Фримен, не надо. У меня желания говорить с ним нет.
– Уверяю, вы совершаете ошибку.
– Мне не нравится его характер, и мы с ним никогда не подружимся.
«Ну вот! – гневно подумала Сара. – Моя толстая подруга превратилась в попугая».
– Если герцог Мальборо напишет вам, что из Сандерленда получится превосходный государственный секретарь, вы тогда поверите мне?
– Печально, но я не соглашусь с моей дорогой миссис Фримен. О лорде Сандерленде я знаю все, что мне нужно знать.
– Личные симпатии не должны иметь значения в таком деле! – воскликнула Сара.
– Я убеждена в том, что следует с министрами находиться в дружеских отношениях.
– Если б только миссис Морли меня выслушала.
– Но миссис Фримен знает, что слушать ее – для меня величайшее удовольствие.
– На сей раз вы не согласны со мной.
– Потому что мне не нравится его характер, и мы с ним никогда не подружимся.
Игравшая веером королева прижала его к губам. Этот ее жест всегда бесил Сару. Он означал, что Анна приняла решение и будет упрямо стоять на своем.
– Вижу, мадам, – холодно сказала герцогиня, – что продолжать разговор с вами бессмысленно… сегодня.
Анна молча продолжала держать веер у губ.
– Мне пора ехать в Вудсток, – сказала Сара, – посмотреть, как идут работы. Честно говоря, я не довольна их продвижением. Вашему величеству известно, как давно мистер Фримен одержал для вас величайшую победу в истории. И с тех пор почти ничего не сделано.
Анна продолжала держать веер на том же месте. Сара подумала: «Она мысленно твердит свою попугайскую фразу снова и снова. Но потом изменит мнение. Я об этом позабочусь. А пока что с облегчением покину двор, чтобы не слушать сентиментальных или маразматических глупостей».
С уходом Сары Анна почувствовала облегчение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130