Сара зловеще молчала. Наконец Эбигейл сказала, что не должна больше надоедать ее светлости, что и так своим присутствием отняла у нее много драгоценного времени.
С величайшим почтением она сделала реверанс и, не поднимая глаз, сказала:
– Надеюсь, ваша светлость дозволит мне время от времени заходить, справляться о вашем здоровье.
Сара кивком выразила согласие, и Эбигейл ушла.
Герцогиня осталась сидеть.
Вскоре она рассмеялась.
– Это невозможно. Просто невозможно.
Однако Сара убедилась, что возможно. Анна изменила отношение к ней. Хоть и писала, что всегда рада вестям от миссис Фримен, при встречах держалась холодно и принимала Сару стоя, так что та не имела возможности сесть. Это указывало на то, что аудиенция будет непродолжительной.
Сара не знала, как действовать в подобных обстоятельствах. Тактичность никогда не была в числе ее достоинств. Иногда ей казалось, что, приложив небольшие усилия, она вернет привязанность королевы, но она никогда не считала нужным добиваться чьего-либо расположения, она лишь пользовалась им.
Даже в письмах королеве бестактность Сары сквозила в каждой строке. Писать она могла только гневно, с упреками. Постоянно подвергала Эбигейл нападкам, и Анна становилась на защиту девушки.
Сара не понимала, что таким способом расположение и привязанности Анны ей не вернуть.
Кроме того, она обвиняла Анну в неискренности. Сама она всегда была искренней, и разве миссис Морли не восхищалась этим качеством миссис Фримен?
Но то был не просто разрыв между королевой и герцогиней. Двор взирал на их отношения с любопытством, правительство – с тревогой. А самым влиятельным человеком в правительстве был Харли, который восстановил королеву против Мальборо и Годолфина.
Харли принадлежал к партии тори, королева всегда была тори в душе. Состоящему из вигов правительству оставалось только попытаться избавиться от Харли.
Харли привлек к сотрудничеству нескольких лучших писателей. По городу ходили памфлеты, однако враги его тоже поняли силу литературного оружия. Начинался век расцвета сатиры.
Виги сочли, что могут использовать дружбу между королевой и Эбигейл Хилл в собственных интересах. По их мнению, эти отношения коренным образом отличались от привязанности к герцогине.
На улицах стали распевать вигскую песенку:
А королева Анна,
Правительница славная,
Святую церковь любит
И горничную грязную.
Эбигейл отнеслась к этому спокойно, Харли с легким раздражением, а герцог, возвратясь на зиму с континента, понял всю серьезность положения и стал советоваться с Годолфином, что предпринять.
ПОСЛЕ АУДЕНАРДЕ
Лорд Годолфин приехал в Холиуэлл-хауз для составления планов вместе с Мальборо.
Герцог понимал, что Сара прежде всего сама повинна в охлаждении королевы к себе, но не смел сказать ей этого. Он разрывался между планами дальнейшей войны на континенте и борьбы с нетерпимой обстановкой при дворе.
Годолфину, старому, усталому, неохотно берущемуся за свое поручение, требовалось руководство. Королева недавно назначила новых епископов в Экзетер и Честер, и это насторожило его.
Сара повела мужа и гостя в сад, сказав, что после вероломства этой горничной не доверяет никому – особенно слугам.
Разговор начала герцогиня.
– Блэкхолл назначен в Экзетер, а Доуз в Честер! Это два дополнительных голоса тори в палате лордов. Мы не можем этого допустить. И вы, конечно, знаете, почему Анна назначила их. Потому что Мэшем открыла Харли доступ в зеленый кабинет, а он убедил королеву, что это самые подходящие люди. Говорю тебе, Маль, и вам, Сидни… нельзя больше сидеть сложа руки.
– Она, как всегда, права, – сказал герцог, беря жену под руку. – Надо избавиться от Харли.
– Но как? – спросил Годолфин.
Сара поглядела на мрачного лорда-казначея. «Неважный союзник, – подумала она, – боится риска». И с удовольствием перевела взгляд на Маля. С годами он становился все красивее и при своем таланте военачальника должен был одержать победу и в этой битве, также как при Бленхейме и Рамийи.
– Ты прав, Маль. От Харли надо избавиться.
– Как? – повторил Годолфин.
– Предложить ему подать в отставку.
– Ха! – засмеялась Сара. – Рассчитываешь на то, что друг нашей маленькой грязной горничной пойдет на это?
– Думаю, – ответил герцог, – его придется заставить.
– Каким образом?
– Если Сидни и я откажемся продолжать службу вместе с ним, он вынужден будет уйти.
– Ты на это пойдешь?
– Сперва надо произвести разведку.
– Тут на тебя можно положиться! – засмеялась Сара.
– Раньше, – с грустью сказал Мальборо, – ты могла бы легко объяснить все королеве.
– А теперь, увы, она слушает только эту грязную горничную.
– Которая, – добавил Годолфин, – будет сражаться за Харли.
– Маль, – сказала Сара, – повидайся с королевой. Она тебя любит и, если не совсем лишена чувства признательности, не сможет отказать тебе ни в чем.
Было решено, что Мальборо отправится к королеве.
Королева в изнеможении откинулась на спинку кресла и послала за Мэшем.
– Ваше величество очень устали, – озабоченно сказала Эбигейл. – Боюсь, вас утомил герцог.
– Очень устала, Мэшем. Гораздо сильнее, чем на охоте, уверяю тебя.
Эбигейл сказала, что приходит в ужас, когда королева выезжает на охоту в коляске, запряженной самой резвой лошадью.
– Я вся трепещу до тех пор, пока ваше величество не возвратится. Вы совершенно бесстрашны, мадам.
Анна успокоила Эбигейл.
– Я охочусь с детства, Мэшем, и моя коляска просто превосходна.
– Визитер оказался назойливым?
– Да, Хилл. Герцог очаровательный человек, я всегда любила его, и, конечно, никогда не забуду его блистательных побед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130