— Ты не настолько силен, как думаешь, хотя, готова признать, у тебя есть ум и определенная целеустремленность. Такой талант — и использовать впустую, мучая бедную девушку. Ты должен искоренить в сердце своем низменные чувства и устремления и очиститься от них перед лицом Господа Бога нашего. Тогда ты поймешь, что земная власть и желания плоти — ничто по сравнению с Покоями Света. Все, что ниже, лежит в темноте, а выше… — Она жестом указала на полоток, хотя, конечно же, подразумевала небеса. — Выше — только свет небесный, коий есть не что иное, как кроткое дыхание Бога.Хью, как он ни пытался, не смог вымолвить ни слова. Он попробовал замахнуться ножом, которым угрожал Сангланту, но тот выскользнул у него из пальцев. Хью был беспомощен. И Лиат искренне обрадовалась, увидев его в подобном положении.— Иди, брат. Исцели себя, но больше не тревожь ни меня, ни эту девушку.Хью что-то прохрипел, вряд ли это были слова, скорее проклятия, но они застряли у него в глотке. У стола онспоткнулся и попытался взять свечу, но рука никак не хотела сжиматься. Наконец ему с трудом удалось ухватить ее, и он, по-прежнему нетвердо держась на ногах, двинулся к двери. Внезапно он остановился, рухнул на колени и потянулся к небольшому кожаному мешочку, который раньше был привязан к ошейнику собаки.— Книга! — Лиат попыталась встать, но не сумела шевельнуть ни рукой, ни ногой.Он снова потянулся к мешочку, но темная фигура решительно указала ему на дверь.После того как Хью унес свечу, в комнате стало совсем темно, ночные тени заполнили все уголки. Воцарилась сонная тишина.Лиат заплакала. Хью душил ее по-настоящему, но только сейчас она почувствовала боль, горло горело и саднило, его словно сдавило веревкой. У Лиат болело все тело. Санглант вздохнул и перевернулся.— Книга! — снова произнесла она хриплым шепотом. Фигура подошла к кровати.— Он не сможет ею воспользоваться, если только не обратится к нам.Вдруг комната озарилась светом, в ладони женщины возник серебристо переливающийся шар. Она положила его на кровать, и тотчас его отсветы упали на Сангланта, осветив выступившую у него на горле кровь от ножа Хью. Женщина откинула капюшон, и он мягко упал ей на плечи.У нее оказались светлые волосы, заплетенные в толстую косу, уложенную короной, никаких платков и украшений. С того места, где она сидела, Лиат могла разглядеть лишь очертание профиля, по которому невозможно было определить, молодая перед ней женщина или старая.Незнакомка шагнула вперед и, осветив Сангланта, внимательно его осмотрела. Она дотронулась до его коленей, подняла по очереди каждую руку и внимательно оглядела ладони, потом открыла ему рот и осмотрела зубы, ощупала плечи. Коснулась старой раны на горле, о которой теперь напоминали лишь заживший шрам и хриплый голос, провела пальцем по свежему следу от ножа Хью… Словом, она вела себя так, словно выбирала породистого жеребца для своей конюшни и хотела убедиться, что он действительно здоров и силен.— Вот, значит, каков ты, Санглант, — произнесла она с любопытством.Услышав его имя из уст незнакомки, Лиат решилась заговорить:— Вы его знаете?— Нет математика, изучающего геометрию небес, который не знал бы о племени, в жилах которого течет кровь, отличная от человеческой, и не слышал бы о Сангланте. Даже дэймоны высших сфер следили за тем, как он растет и развивается.— Кто вы? — прошептала Лиат. Пальцы у нее покалывало, словно в них возвращалась кровь, но ноги ее по-прежнему не держали, и встать она не могла.— Люди из свиты герцога Конрада знали меня под именем сестры Анны из монастыря святой Валерии. — Она улыбнулась, но глаза остались холодными. У женщины было странное лицо — никто бы не смог сказать, сколько ей лет на самом деле, светлые волосы в лунном свете казались серебристыми, но самое странное — на шее у нее висело золотое ожерелье, знак королевского происхождения.— Вы не сестра Анна, — пробормотала Лиат. — Я ее видела. Она была пожилой, с морщинистыми руками, да и глаза у нее были карие.— Где же ты могла видеть сестру Анну? Неужели ты какое-то время провела в монастыре святой Валерии?Лиат было заколебалась, но потом подумала, что бояться эту женщину просто глупо. Если она так легко справилась с колдовством Хью, то ей не составит никакого труда сделать с ней все что угодно, даже если Лиат и попытается сопротивляться.— Я видела ее через огонь. Это было видение. Женщина довольно улыбнулась, теперь она улыбалась по-настоящему. Она подняла руку повыше, чтобы светящийся шар лучше осветил ее лицо.— Разве ты не узнаешь меня, Лиат?Шар засветился еще сильнее, от него посыпались искры, и вдруг они превратились в бабочек, которые разлетелись по комнате, так что самые дальние уголки озарились светом. Перед глазами мелькали яркие крылья — рубиновые, лимонные, изумрудные, янтарные, лазурные и аметистовые. Они кружились в веселом танце…И тогда Лиат, конечно, узнала. И потеряла дар речи.Господи! На нее нахлынули воспоминания. Она уставилась во все глаза на женщину, которая снова держала в руке светящийся шар.— Ма… мама?Бледная женщина пристально вглядывалась в нее.— Конечно, ты выросла. Ты стала настоящей красавицей, и, как вижу, эта красота доставила тебе немало неприятностей.— Почему ты пришла? — глупо спросила Лиат.Женщина выпустила из рук шар, и он взмыл к потолку.— Я пришла за тобой. Я так долго искала вас с Бернардом. И теперь наконец я тебя нашла. 4 Когда королевой Вендара и Варре была София Аретузская, некоторые клирики обвиняли ее в пристрастии к роскоши, которое почитали греховным. Поговаривали даже, что Господь наказал королеву, наслав на нечестивицу болезнь, подточившую ее изнутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117