"...По-прежнему не знаем нашего местонахождения. Движемся с
торможением 0.9g в плотном пылевом облаке невыясненных пока размеров и
конфигурации. Классический "угольный мешок". Сигналы маяков не
обнаружены. Поиск Каналов безрезультатен. Непрерывно передаем сигнал
бедствия по международному коду. Ведем расшифровку гравиграмм и
пассивное сканирование в ИК-диапазоне...
Пассажиры еще не знают".
Стефан перебросил несколько страниц. Действия отца в той обстановке
были совершенно правильными. О том, что "Декарт" идет к ближайшей
звезде, знал только экипаж. В ослепительно-белом капитанском кителе
Бруно Лоренц появлялся в пассажирском салоне, шутил, пил шампанское. Для
пассажиров все еще продолжался полет к Новой Тверди, лишь чуть
удлинившийся, как было объявлено, из-за непредсказуемого дрейфа устья
Канала.
"...Система - двойная. Компонента А - звезда главной
последовательности, класса F5. Уже видна невооруженным глазом.
Поглощение света в облаке просто чудовищное. В - коричневый карлик М9.
Удача: период обращения порядка тысячелетия. После торможения до 0.01С
приступаем к поиску планет у звезды А.
Добрые вести из навигаторской: Хансен утверждает, что "Декарт", по-
видимому, находится в пределах нашей Галактики. Хорошо бы так.
Пассажиры - проблема".
Ни за что на свете Стефан не желал бы поменяться ролями с отцом в
те предпосадочные дни. И первой проблемой был он сам, Стефан Лоренц, не
посвященный в происходящее наравне с рядовыми пассажирами. Пересилив
обиду, он приставал к отцу, когда тот валился на койку в капитанской
каюте, и отец, черный от усталости, обрывал его и гнал прочь, что было
еще более обидно, а потом, уже после посадки, Стефан обиделся всерьез,
потому что незнание происходящего на борту сильно повредило ему в глазах
Питера и Маргарет, и долго дулся на отца, избегая с ним разговаривать. И
уж самым обидным было то, что отца это, по-видимому, устраивало.
Не вдруг и не через месяц, а лишь годы спустя, уже ощутив на себе
тяжесть власти, Стефан понял, что отцу было попросту не до него. Нет,
Стефан не желал бы быть ответственным за жизнь ста восьмидесяти
пассажиров. "А смог бы?" - не раз спрашивал он себя.
Он знал ответ. Да. Смог бы. Как смог отец.
Ошибки? Они были. Быть может, самой крупной ошибкой Бруно Лоренца
было решение о посадке на эту планету. Все могло обернуться иначе, не
окажись рядом с точкой, где из схлопнувшегося Канала был выброшен
"Декарт", звездная система с единственной, зато - на первый взгляд -
чрезвычайно благоприятной для человека планетой.
Будь это балластный рейс, капитан мог склониться к прямо
противоположному решению. Почти наверняка экипаж "Декарта" не стал бы
тратить времени на исследование ничем не примечательной звезды, а
сосредоточился бы на поиске виртуальных Каналов. Однажды Стефан
рассчитал вероятность благополучного исхода. Она оказалась до смешного
малой - "Декарт" не предназначался для поиска Каналов. Даже если бы
Канал был обнаружен, оставался риск разрушения корабля из-за неточного
наведения в жерло, что, учитывая отсутствие маяков, представлялось
вполне закономерным. Не говоря уже о том, что плотность пылевого облака
вряд ли позволила бы кораблю осуществить разгон до критической скорости.
Но даже в случае успешного входа в Канал существовала лишь исчезающе
малая вероятность того, что корабль "вынырнет" в известной человечеству
области Вселенной. Почти наверняка корабль затерялся бы в космосе,
исчерпав автономность. Но все же это был шанс, и следовало им
воспользоваться.
Наличие на борту пассажиров навязывало иное решение.
"Декарт" сел.
"Декарт" сел в западной части северного, наиболее крупного
материка, в равнинном краю озер, и болот, и быстрых речек, прочно
вплавившись основанием в плоский скальный выход. Только после посадки,
когда скрывать правду стало невозможно, она была объявлена пассажирам в
умеренно оптимистических тонах. Против ожидания, обошлось без истерик и
заламываний рук, а нескольких объявившихся скептиков отец великолепным
образом высмеял и поставил на место, чем, несомненно, отдалил риск
беспорядков на борту. Размышляя, Стефан давно понял правоту отца. Он сам
поступил бы так же. Люди удивительные существа, и преступен тот, кто не
пользуется этим обстоятельством для их же блага. Почему-то они чувствуют
себя увереннее, когда под ногами у них твердая земля, а не десяток
переборок, отделяющих их от пустоты. И когда они заняты делом... Сажая
корабль, Бруно Лоренц уменьшал срок его автономности минимум на полгода,
но он знал, что делал. Окончательное решение оставалось за капитаном, но
твердое желание выбраться отсюда и спастись, как бы ни был ничтожен шанс
на спасение, должно было исходить от пассажиров, и только от них.
В этом отец был прав.
Он ошибся в другом, и винить его за ошибку было невозможно.
Стефан раскрыл журнал с конца. Последние записи были сделаны от
руки. Будто отец специально подчеркивал неофициальный характер этих
записей.
Пробелы, перечеркивания, заметки на полях.
Неудобочитаемые каракули.
Тщательно, в двух ракурсах выполненный рисунок сложного морского
узла. У отца было хобби - конструирование узлов.
Оборванная запись без даты: "Сегодня умерло пятеро. Карантинные
меры..."
Кобура "махера" давила бок. Стефан отстегнул ее, положил на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61