Он испытыва
л то же, что должен был бы испытывать священник, на глазах которого выкиды
вают его облатки, или факир, на глазах у которого прохожий плюет на его идо
ла. Может ли он допустить, чтобы такие слова безнаказанно произносились
при нем? Но как тут быть? В его присутствии над отцом надругались, топтали
его ногами. И кто? Дед. Как отомстить за одного, не обидев другого? Нельзя ос
корбить деда, но нельзя оставить неотомщенным отца. С одной стороны Ч св
ященная могила, с другой Ч седины. Под влиянием этих мыслей, вихрем кружи
вшихся в его голове, он был как хмельной и не знал, на что решиться. Потом по
днял глаза, пристально взглянул на деда и закричал громовым голосом:
Ч Долой Бурбонов! И этого жирного борова Людовика Восемнадцатого!
Людовика XVIII уже четыре года не было в живых, но Мариусу это было совершенно
безразлично.
Старик из багрового сразу стал белее собственных волос. Он повернулся к
стоявшему на камине бюсту герцога Беррийского и с какой-то необычайной
торжественностью отвесил ему низкий поклон. Затем, медленно и молча, два
жды прошелся от камина к окну и от окна к камину, тяжело, словно каменное и
зваяние, ступая по трещавшему под его ногами паркету. Проходя во второй р
аз, он нагнулся к дочери, которая присутствовала при столкновении, держа
сь оробевшей старой овцой, сказал, улыбаясь, почти спокойно:
Ч Барон, каковым является милостивый государь, и буржуа, каковым являюс
ь я, не могут оставаться под одной кровлей.
И вдруг, выпрямившись, бледный, дрожащий от ярости, страшный, с надувшимис
я на лбу жилами, он простер в сторону Мариуса руку и крикнул:
Ч Вон!
Мариус покинул дом деда.
На другой день Жильнорман сказал дочери:
Ч Посылайте каждые полгода шестьдесят пистолей этому кровопийце и при
мне никогда о нем не упоминайте.
Сохранив огромный запас неизлитого гнева, не зная, куда его девать, он про
должал в течение трех с лишним месяцев обращаться к дочери на «вы».
Мариус удалился, кипя негодованием. Одно заслуживающее упоминания обст
оятельство еще усилило его раздражение. Семейные драмы сплошь и рядом ос
ложняются мелочами. И хотя вины от этого не прибавляется, обида возраста
ет. Торопясь, по приказанию деда, отнести «хлам» Мариуса в его комнату. Ник
олетта, должно быть, обронила на темной лестнице в мансарду медальон из ч
ерной шагреневой кожи с запиской полковника. Ни записка, ни медальон так
и не нашлись. Мариус был уверен, что «господин Жильнорман» Ч с этого дня о
н иначе не называл его Ч бросил в огонь «завещание отца». Он знал наизуст
ь немногие строки, написанные полковником, Ч в сущности, ничто не было по
теряно. Но самая бумага, почерк являлись для него реликвией, все это соста
вляло частицу его души. Что с ними сделали?
Мариус ушел, не сказав, куда он идет, да и не зная, куда пойдет. При нем было т
ридцать франков, часы и дорожный мешок с кое-какими пожитками. Он сел в на
емный кабриолет, взяв его почасно, и отправился в Латинский квартал.
Что станется с Мариусом?

Книга четвертая
Друзья азбуки

Глава первая.
Кружок, чуть было не вошедший в историю

В ту эпоху, казалось бы, полного ко всему безразличия уже чувствовались п
ервые дуновения революции. В воздухе веяло вырвавшимся из глубин дыхани
ем 1789 и 1792 годов. Молодежь, Ч да простят нам это выражение! Ч начала линять.
Люди менялись почти незаметно для себя, просто в силу движения времени. С
трелка, совершая свой путь по циферблату, совершает его и в душах. Каждый д
елал положенный ему шаг вперед. Роялисты становились либералами, либера
лы Ч демократами.
Это был как бы прилив, сдерживаемый тысячей отливов; отливам свойственно
все смешивать; отсюда самые неожиданные сочетания идей; преклонялись и
перед Наполеоном и перед свободой. Мы строго придерживаемся здесь истор
ических фактов, но таковы миражи того времени. Политические взгляды имею
т свои стадии развития. Причудливая разновидность роялизма, вольтериан
ский роялизм нашел себе не менее странного партнера в бонапартистском л
иберализме.
Направление мыслей других групп отличалось большей серьезностью. Там д
оискивались первопричин, ратовали за право и справедливость. Там увлека
лись учением об абсолютном, провидя бесчисленные возможности его прояв
ления; абсолютное, уже в силу своей неумолимости заставлять умы устремля
ться к лазурным высям и витать в беспредельности. Ничто так не благоприя
тствует возникновению мечты, как догма, и ничто так не способствует рожд
ению будущего, как мечта. Сегодняшняя утопия завтра облечется в плоть и к
ровь.
Но у передовых течений было как бы двойное дно. Уже обнаруживалась склон
ность к тайне, создававшая угрозу «существующему порядку», подозритель
ному и лицемерному. Это весьма показательный революционный признак. Скр
ытые помыслы власти, подводившей подкоп, столкнулись со скрытыми помысл
ами народа. Назревающие восстания явились ответом на замышляемый госуд
арственный переворот.
В ту пору во Франции еще не было таких крупных тайных обществ, как немецки
й тугендбунд или итальянский союз карбонариев; но тут и там, разветвляяс
ь, шла невидимая подземная работа. В Эксе уже намечалось возникновение К
угурды, в Париже, среди прочих объединений подобного рода, существовало
общество «Друзей азбуки».
Что представляли собой эти Друзья азбуки? Судя по названию, общество ста
вило себе целью обучение детей. В действительности оно стремилось помоч
ь взрослым людям распрямиться.
Члены общества объявили себя Друзьями азбуки, подразумевая под этим, что
они друзья униженных и обездоленных, то есть народа
По-французски слово «азбу
ка» (А Б С) звучит, как abaisse Ч униженный, обездоленный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33