В ряде других глав ус­транены некоторые длинноты, изъяты устаревшие данные, убраны несущественные детали, сокращены отдельные цитаты, исправлены стилистические погрешности и опечатки.
Некоторые положения книги, требующие разъяснения или уточнения с позиций современности, а также вызывающие воз­ражения, снабжены примечаниями, выражающими точку зре­ния редактора данного издания.
Библиография, имевшаяся в издании 1931 г., в значитель­ной мере устарела, к тому же она включала в себя много таких изданий, которые превратились ныне в библиографическую редкость и поэтому недоступны современному массовому чи­тателю. Исходя из этих соображений, в приложении к настоящему изданию дается радикально обновленная библиография. Она включает в себя труды, содержащие анализ не только прошлого русского православия, старообрядчества и сектант­ства, но и нынешнего состояния данных конфессий и деноми­наций.
Заново составлен и именной указатель.
В заключение хотелось бы выразить надежду на то, что переиздание «Истории русской церкви», осуществляемое более чем 50 лет спустя после ее выхода в свет, лишний раз напомнит советским исследователям и популяризаторам науки о настоя­тельной необходимости продолжить дело, так успешно начатое Н. М. Никольским, и создать обстоятельную .историю русского православия XX столетия. Эта задача тем более актуальна, что сейчас - в преддверии тысячелетия «крещения Руси» - богословско-церковные круги Московской патриархии пытаются использовать эту дату для прославления русского православия и создания ему репутации социально прогрессивной силы, сти­мулятора духовного прогресса общества. Нейтрализовать та­кие попытки можно лишь с помощью апелляции к историче­ской правде, которая работает отнюдь не на религию и цер­ковь, а против них.













НАСАЖДЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА И ОРГАНИЗАЦИЯ ЦЕРКВИ
КРЕЩЕНИЕ РУСИ И ДВОЕВЕРИЕ



Летопись рассказывает, что в 988 или 989 г. над Киевом «воссиял свет» Христо­вой веры - киевский князь Владимир, убедившись в лживости языческих богов, решил переменить веру и после целого ряда разведок, переговоров и даже воен­ных походов признал истинной верой византийское пра­вославие; он принял его сам, и по его приказу крести­лись киевляне, а затем и вся остальная Русь. Еще цер­ковный историк Голубинский нашел в себе мужество признать, что все рассказы как летописи, так и «жития» Владимира об обстоятельствах принятия Владимиром христианства являются благочестивыми вымыслами, со­ставленными на разные византийские сюжетные мотивы, и не содержат в себе ни одной крупицы исторической истины, кроме одного голого факта, что в 988 или 989 г. Владимир и его дружина приняли из Византии христиан­ство, которое и было объявлено официальной религией. Нам не приходится особенно жалеть о том, что цепь со­бытий, предшествующая этой реформе и сопровождав­шая ее, остается для нас невыясненной. Самое главное - социально-политические предпосылки реформы и значе­ние ее для Византии - ясно выступает для нас из всей истории сношений киевских военно-купеческих верхов с греками, достаточно четко обрисованной в летописи.
Тут прежде всего приходится отметить, что реформа Владимира была завершением начавшегося еще за сто лет до него процесса и в сущности не была реформой для значительной части дружины. Торговые интересы давно уже заставляли многих ее представителей, одинаково и славян и варягов, расставаться со старой верой; еще при Игоре, более чем за полвека до 988-989 гг., в Киеве уже была церковь во имя Ильи, обслуживавшая ту часть дружины Игоря, которая, по словам летописи, исповедо­вала христианство и при заключении договора с греками клялась именем христианского бога, в то время как остальные дружинники клялись Перуном. Ко времени княжения Владимира число христиан в княжеской дру­жине должно было еще значительно увеличиться; это обстоятельство объясняет нам и реформационный пыл князя: как в свое время император Константин должен был легализовать христианство и стать христианином, ибо его войско оказалось на три четверти состоящим из христиан, так и киевский князь не мог остаться при ста­рой вере, когда большая часть его дружины приняла хри­стианство. В то же время распространение христианства среди киевского военно-купеческого населения энергично велось Византией в ее собственных интересах. Констан­тинополь не прочь был стать полновластным господином над богатой сырыми продуктами днепровской страной. За дальностью расстояния, конечно, не могло быть и речи о фактическом завоевании, и средством для упрочения византийского влияния и контроля должна была стать религия. Если грекам не удалось после реформы 988- 989 гг. превратить днепровскую Русь в свою колонию, то это уже не их вина, а вина неблагоприятно сложив­шихся для них исторических обстоятельств. Византий­ская церковь, выполняя правительственное задание, и сама по себе была кровно заинтересована в обращении днепровской Руси, как это мы увидим ниже.
Таким образом, давление со стороны дружины, с од­ной стороны, и греческих царей, на сестре которых Вла­димир женился, с другой стороны, заставило Владимира принять христианство и объявить его официальной ре­лигией. Вместе с новой княгиней приехали в Киев мит­рополит Михаил, поставленный в Константинополе для новой церкви, а также «попы царицыны и корсунские», т. е. священники из Константинополя и Корсуня в Кры­му, ближайшей к Киеву греческой колонии; они немед­ленно принялись за дело. Крещение дружины прошло, надо думать, без всяких инцидентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174