Ц О чем ты думаешь, командир? Ц спросил Марков.
Ц Пытаюсь привыкнуть к этой планете.
Ц А мне так и привыкать не хочется… Ты думаешь, они найдут Володьку?
Ц Думать я ничего не могу, я просто не знаю. Но надеюсь. Я просто не хочу ве
рить, что с ним что-то случилось. Импульсивный неврастеник…
Ц Здесь, оказывается, есть и какие-то дефы. Уж они-то, надо думать, живые су
щества…
Ц Во всяком случае, наши хозяева считают их плохими. Если бы только знать
, кто здесь есть кто… Куда пойдем?
Ц Какая разница? Достопримечательностей я что-то не вижу. Одни коробки б
ез окон. Их счастье, что они, похоже, не очень рассчитывают на туристов. Тур
ист здесь может просто сойти с ума.
Ц Да, не слишком живописное местечко…
Ц Коля, Ц вдруг спросил Марков и пристально посмотрел на Надеждина, Ц
ты думаешь… надеешься, что мы выберемся отсюда? Только честно. Без штатно
го командирского оптимизма.
Надеждин пожал плечами:
Ц По-моему, они уже с нами познакомились. Ничего интересного, видимо, не н
ашли. И слава богу. Для чего мы им? Я думаю, отпустят с богом. Если бы Володьк
а не удрал, может быть, мы бы уже были на корабле.
Ц И черт его дернул… Как хочется тебе верить, друг Коля. А то, если честно,
там, в камере, я уже начал терять надежду.
Ц Быстро, однако.
Ц Не в этом дело. Я где-то читал, не помню где, что больше всего заключенны
е страдали от надежды.
Ц Заключенные?
Ц Да, обитатели всех тех острогов, каторг, галер, тюрем и лагерей, к которы
м наши далекие предки имели какое-то болезненное пристрастие.
Ц Но как можно страдать от надежды? Мне кажется, наоборот…
Ц А я понимаю. Надежда может помогать, когда она мало-мальски реальна, ко
гда в нее веришь. А когда знаешь, что надеяться не на что, что надежды быть н
е может, но продолжаешь цепляться за нее, она может убить. Она… как тебе об
ъяснить… она не дает примириться с заточенном. Другими словами, мешает с
уществовать. На уровне узника, но существовать. Мне моментами казалось т
ам, Ц он махнул в сторону круглого стенда, Ц что мы уже никогда не выбере
мся на волю. Прошлое смазалось, поблекло, потеряло реальность. Реальност
ью была наша круглая тюрьма, могильное безмолвие. Эта реальность тянулас
ь и в будущее. И знаешь, от чего я больше всего страдал? Не от вони, не от безд
ействия и неподвижности, а от нелепой надежды, что вот сейчас дверь откро
ется, войдет некто и скажет: «Простите, вышла небольшая неувязка, вы свобо
дны, ваша «Сызрань» ждет вас». Но дверь не открывалась. «Ничего, Ц говори
л я себе, Ц сейчас откроется». А она опять не открывалась. И так с ритмично
стью метронома. Пока, наконец, надежда не то чтобы совсем покинула меня, по
куда-то отошла по своим делам. И сразу стало легче. А потом и ты со своей ап
ологией клетки в зоопарке помог. «А что? Ц сказал я себе. Ц В общем-то и не
так плохо, бока только устают от валяния». Чего ты смеешься?
Ц Я не над тобой. Ты про кошку-домоседку рассказывал, а я сейчас вдруг всп
омнил одного знакомого. Попугайчики у него живут. Кажется, они называютс
я волнистые или что-то вроде этого. Он их выпускает из клетки, и они летают
по всему дому. Я спрашиваю: «А как ты загоняешь их обратно?» А он отвечает: «
Да никак. Полетают немного и сами возвращаются в дом родной». Все та же, ка
к ты выразился, апология клетки.
Ц Как я понимаю, тебя уже тянет обратно в наш вонючий хлев. Давай поброди
м еще. Тем более что роботы, похоже, уже не такие невозмутимые, как в первый
раз. А это еще что за тип?
Навстречу шел робот с голубым крестом на груди. В руке у него было нечто по
хожее не то на кеглю, не то на гимнастическую булаву, словно указывал кому
-то на землян. Он замер, посмотрел на них, на булаву, опустил ее, еще раз подн
ял, постоял несколько секунд в нерешительности и двинулся дальше.
Ц Что за крестоносец с палицей? Ц спросил Надеждин. Ц Я уже приготовил
ся к нападению.
Ц Не знаю, командир, как ты готовился, но я бы на тебя в такой схватке не по
ставил… А обратно мы дорогу найдем? Я не вижу ни одной приметы.
Ц Мы поворачивали только направо. Думаю, найдем. А что, мой маленький вол
нистый попугайчик, ты уже налетался? Хочется в клеточку?
Ц А что ты думаешь? Небольшое пространство легче обжить. Там, в нашей кон
урке, все привычно, даже вонь. А здесь, среди этих безмолвных железных люде
й, я никак не могу отделаться от впечатления сна. Даже не сна, а какого-то тя
гостного кошмара…
Ц Ну, давай еще немножко побудем в кошмаре, а потом вернемся домой.


* * *

Владимир Густов медленно брел по жесткой, красноватой траве, время от вр
емени оглядываясь, чтобы не потерять из виду ориентир Ц полуразрушенно
е здание без крыши, в котором жили дефы.
Ему хотелось побыть одному, хотя бы немножко привести мысли в порядок. У н
его было ощущение, что он полностью утратил способность что-либо решать.
Все случалось как-то само собой. Само собой какой-то дурацкий импульс зас
тавил его удрать из камеры. Само собой он очутился в темном загоне с двумя
роботами. Бежал куда-то, задыхаясь. Очутился среди дефов. Но дальше, дальш
е что? Дефы надеются, что сумеют освободить ребят, но он не очень-то верил в
реальность этих планов. К тому же от рациона, который он успел сунуть себе
в карман, оставались уже жалкие крохи. А ничего съестного у дефов нет. Макс
имум, что они могут ему дать, Ц это заряженный аккумулятор. Они не сразу д
аже поняли, что ему нужна пища, а не аккумулятор. «Как туню?» Ц недоверчив
о спросил Утренний Ветер. Наверное, зверь какой-нибудь местный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97