А он
понимает, что делать ему нечего и ползти некуда. И в этом его слабость.
Кому есть дело до пустых глаз и жалобного мычания его товарищей, до мук го
лода, что время от времени прожигали его желудок, до безнадежности, что пр
идавливала его тяжким прессом, перехватывала дыхание, до маленького гно
мика Галинты, который все еще держал его за руку.
Ц Пойдем, Ц сказал он и слегка сжал ладонь.
Узкая ладонь гномика ответила благодарным пожатием.

11

Ц О великий Мозг, Ц сказал кладовщик проверочной станции, Ц докладыва
ет Шестьсот пятьдесят шестой.
Главный канал связи был гулким, просторным, и кладовщику показалось, что
он даже слышит эхо своих слов: «…той, той…»
Ц Говори, Ц послышалась команда Мозга, Ц но будь краток.
Ц Великий Творец, на станции прячется кирд без номера. Я не знаю, кто он, но
он появился в тот день, когда на станцию пришел начальник стражи с двумя к
рестами на груди.
Ц Ты видел его?
Ц Нет, о великий Творец.
Ц Откуда же ты знаешь?
Ц Старые тела попадают ко мне на склад. Там и сейчас лежит туловище с дву
мя крестами.
Ц Как же проходит проверку кирд без номера?
Ц Он получает штамп.
Ц Кто ставит его?
Ц Начальник станции кирд Четыреста одиннадцатый. Ц Ты уверен?
Ц О великий Мозг, Создатель всего сущего, я знаю, что меня ждет, если я ошиб
аюсь.
Ц Хороший ответ, кладовщик. Никто не должен знать о нашем разговоре.
Ц Слушаюсь, Повелитель мира.
Измена, кругом измена. Гнусные дефы лезут из всех углов, как извечный хаос
, который ненавидит порядок, как тьма, которая всегда норовит залить, зага
сить свет. Это было хорошее сравнение. Он, Мозг, был светом который освещал
весь мир и защищал его от темных сил неразумной стихии.
Только что, совсем недавно, он сам проверял Четыреста одиннадцатого на ф
антомной машине, и вот и в него уже вползла зараза измены. Вырвать ее, выже
чь, чтоб не захлестнула она город. Чтоб не исказила четкие прямые линии ве
ликого чертежа, который он создал. Чтобы преградить путь ненавистным деф
ам.
Он вызвал начальника стражи и приказал немедленно обыскать проверочну
ю станцию, во что бы то ни стало найти безымянного кирда, схватить его, но п
од пресс не бросать, пока он сам не проверит его, а также задержать начальн
ика станции.


* * *

Бывший кирд Двести семьдесят четвертый, бывший начальник стражи, стоял н
а лестнице, ведущей в склад, и ждал Четыреста одиннадцатого. Жизнь его тре
снула, раскололась на две неравные части. В одной было безмятежное сущес
твование добропорядочного кирда, работа, изучение пришельцев, доклады М
озгу, новое назначение, два креста на груди, стражники, ловившие каждое ег
о слово, вызов в саму башню Мозга. Было ощущение себя частью большого меха
низма, было тихое удовлетворение от своей полезности, от принадлежности
к этому механизму. Было удовлетворение от растворения в механизме, когда
порой перестаешь ощущать себя отдельным кирдом, забываешь, что ты Двест
и семьдесят четвертый, а становишься безымянной частицей чего-то больше
го, чем ты, более сильного, чем ты, более мудрого. В другой части был безымян
ный деф, который прячется по закоулкам проверочной станции и которым упр
авляют теперь не приказы Творца, а жгучая ненависть к нему. Если бы только
этот коварный Мозг был перед ним, он бы кинулся на него всем своим весом, к
рушил бы его куб, давил, прыгал на нем, пока последняя искорка не покинула
бы искореженные схемы. Будь он проклят!
В башню не войти. Вход открывает только сам Мозг. Но ничего, он дождется св
оего часа, он еще поговорит с Творцом. На своем языке.
Четыреста одиннадцатый обещал ему, что ждать придется не так долго, что у
него есть план. Интересно, что это за план…
Он услышал шаги по лестнице. Наверное, Четыреста одиннадцатый, он уже дав
но ждет его. Сначала он увидел ноги. Ноги ничем не отличались от других ног
, ноги как ноги, но они тут же заставили его двигатели включиться на полную
мощность. Четыреста одиннадцатый так не ходил, не ходил такими медленны
ми, осторожными шажками. Так может идти кирд, знающий, что его поджидает оп
асность.
Он впился глазами в спускающиеся по лестнице ноги, прижался к стене. Он не
ошибся, это был не Четыреста одиннадцатый, а стражник.
Мозг был далеко, его башня недоступна, но перед ним был его посланец, и нен
ависть, что переполняла его, бросила его на стражника. Он прыгнул, ударил п
лечом стражника в грудь.
Стражник не ожидал нападения. Он давно уже носил крест на груди и не раз и
не два выдергивал кирдов из их привычного существования. Кто там у них ок
азывался дефом Ц это уже было не его дело. Но все без исключения цепенели
, когда видели перед собой грозный бело-голубой крест, и покорно шли за ни
м.
«За мной!» Ц командовал он, и те, кому он приказывал следовать за ним, посл
ушно шли. Он даже редко брал их за руку, потому что им и в голову не приходил
о ослушаться. Он был стражником, он выполнял приказы Творца, а потому никт
о не смел сопротивляться.
Поэтому стражник не ожидал нападения, и удар ошеломил его. Он покачнулся,
но удержался на ногах. На какую-то долю секунды он сконцентрировал все св
ое внимание на сохранении равновесия, и это-то и дало возможность бывшем
у начальнику стражи вырвать из рук врага трубку. Он направил ее на стражн
ика.
Ц Ты!.. Ц завопил стражник и кинулся на него, но голубой луч трубки вспыхн
ул на мгновение ярким пятном на его голове, прожег ее оболочку, расплавил
и испарил схемы его мозга.
Стражник еще двигался, но лишь по инерции, работой его двигателей никто б
ольше не управлял, и никто не координировал их взаимодействие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97